Мафия против закона

Коски, подобно патриархальной семье, из которой они берут свое начало, всегда авторитарны. Коска — единственная структура, которая обладает полной властью над отдельным, входящим в нее мафиозо. Только она определяет виновность отдельного мафиозо, устанавливает степень его ответственности и выносит ему приговор. У каждой коски своя четко ограниченная территория, пределы которой нельзя нарушить по собственной воле. Значение и вес каждой коски зависят от размеров и богатства подвластной ей территории. Между различными косками устанавливаются многообразные отношения: дружеские связи, общие дела, взаимопомощь, проявляющаяся иногда в форме совместной обороны против репрессивных государственных органов; кровные связи, устанавливающиеся через бракосочетания, родство и кумовство. В основе отношений между различными косками лежит уважение, но могут возникать и трения, разногласия и ссоры. Война между косками — это не естественный путь разрешения конфликтов: убийства, вызывающие в обществе большое волнение, составляют лишь 10 % всей преступной деятельности мафии. Разрешение противоречий между косками, как правило, происходит путем переговоров. Если соглашение между ними не достигнуто, за помощью обращаются к беспристрастному судье. Этот судья выбирается из самых влиятельных главарей наиболее богатых, сильных и известных косок. Обычно он избирается в случае особо ожесточенных ссор. Однако право вершить чужие судьбы, время от времени предоставляемое какому-нибудь крупному главарю, не означает для него профессионального занятия и, следовательно, стабильности функций. Постоянные отношения между косками, рассеянными по территории всей страны, в свою очередь разделенной на округа, где правят различные коски, требуют периодически вновь и вновь создавать «примирительные комиссии» на различных встречах или конгрессах представителей и главарей отдельных косок. Это может происходить на провинциальном, областном или даже национальном или международном уровнях. Как и решения отдельного суда мафиози, решения собрания касаются только тех, кто требовал его проведения. Но мафиозо может отказаться исполнить решение, вынесенное по его делу. Приведение приговора в исполнение зависит от его восприятия заинтересованными сторонами или от того, с какой быстротой происходит его исполнение со стороны выигравшего процесс. Тот, кто стрелял первым, побеждает, потому что на деле доказывает, что он является более сильным. Суд совсем не обязательно должен заканчиваться вынесением обвинительного приговора. Он может предложить спорящим сторонам пойти на мировую, предложить свободную территорию, новый вид деятельности и т. д. Но всегда остается неизменным принцип, согласно которому ничто не может ограничивать свободу решений, принимаемых отдельной коской или отдельным мафиозо.

Такова структура мафии, управляемой сегодня «комиссией» под «председательством» «дона» Тано Бадаламенти, как об этом сообщалось в донесении, подписанном совместно карабинерами и палермской квестурой 6 июня 1971 года. По утверждению полиции, эти сведения исходили из «достоверного источника», или, если пользоваться полицейским жаргоном, получены от человека, который значительно отличается от «конфиденциального источника», являющегося просто-напросто заурядным доносчиком. Согласно другим источникам, эта «комиссия» называется «теневым трибуналом», и, возможно, ее название отражает саркастическое отношение мафии к парламентской Комиссии по борьбе с мафией («Антимафии»), деятельность которой тем не менее в 1971 году представляла для мафии большую опасность.

При описании внутренней структуры мафии на итальянских судебных процессах начисто затушевывается любая связь между мафией и политической властью той общественной среды, в которой мафия действует. А это очень серьезный пробел.

Несмотря на некоторые ошибки и неточности, информация о структуре власти в этой преступной организации, всплывающая на судебных процессах, имеет и свою ценность: нам вновь напоминают об архаических обрядах и дедовских обычаях, как, например, «верности слову», которой отмечена каждая минута в жизни мафии, или таких отголосках публичного права средневекового общества (когда существовала выражавшаяся в особых обрядах персональная покорность вождю, чья власть прерывалась лишь с его смертью), которые, возможно, еще и сейчас проявляются в некоторых народных обычаях.