Вебе Ребозо, не занимая никакого официального поста, имел в Белом доме свой кабинет, с ним вели переговоры, спрашивали совета или просили помощи высокопоставленные официальные лица, бизнесмены, политические деятели. Источником влияния Ребозо была его близость к президенту. Он его личный друг и доверенное лицо, которому Никсон поручал свои самые деликатные дела. Со времени «уотергейтского вторжения» до своей отставки президент провел с ним вместе все уик-энды, за исключением трех. «Бебе Ребозо,— писал «Лайф»,— единственный человек, с которым Никсон может расслабиться, особенно в напряженные периоды, он единственный человек, которому Никсон действительно доверяет. Он может задавать Бебе вопросы, зная, что тот даст откровенные ответы. Он может говорить с ним обо всех — об Агню (в то время вице-президенте США.—
Впрочем, Никсон пользовался не только приятным обществом жизнерадостного приятеля, но и его щедрыми подношениями. Дочке Никсона Джулии Ребозо подарил особняк в Бетесда (штат Мэриленд) стоимостью 100 тысяч долларов, а президенту— кегельбан . Кроме того, помимо собственных средств Ребозо использовал на личные нужды президента и его родственников и тайные взносы, вносившиеся в фонд избирательных кампаний Никсона. Точную сумму этих расходов установить невозможно, поскольку далеко не все секретные взносы были раскрыты. Получив сведения об этих расходах, сенатская комиссия затребовала от Ребозо и его «Ки-Бискейн бэнк энд траст компани» соответствующие финансовые документы для проверки. «Ребозо, однако,— беспомощно констатирует комиссия,— отказался представить какие-либо из затребованных документов. Тем самым он затруднил ход расследования и помешал комиссии получить необходимые материалы» 4
. Как же поступила наделенная широкими полномочиями комиссия высшего законодательного органа страны? Настояла на своих требованиях? Обратилась в суд? Ничего подобного. Сенаторы проглотили пилюлю и отступили. Никаких объяснений собственной робости в своем докладе они не дают. Видимо, здесь действовали какие-то тайные пружины, о которых они предпочли не сообщать.Ставшие тем не менее известными факты свидетельствуют о том, что Ребозо часто запускал руку в избирательный фонд. Часть денег была затрачена на нужды братьев президента — Дональда и Эдварда, его секретарши Роз-Мари Вудс и многих других. Более 50 тысяч Ребозо затратил на перестройку и меблировку виллы Р. Никсона в Ки-Бискейне: сооружение бассейна и камина, приобретение биллиардного стола, на покупку платиновых серег стоимостью 5000 долларов «первой леди» государства5
.Друзья Никсона обычно утверждали, что его первая встреча с Ребозо состоялась лишь в 1951 году. Видимо, у них были основания скрывать более ранний период их знакомства. В действительности Никсон много раз отдыхал в Майами в 40-е годы, ездил на рыбалку и совершал прогулки на яхте совместно с Ребозо и с хозяином отеля «Уоффорд», неким Тейтумом Уоффордом, известным в преступном мире под кличкой Краснорожий. В докладе сенатской комиссии, расследовавшей организованную преступность в 1950—1951 годах (комиссия Э. Кефовера), говорится: «На слушаниях комиссии было убедительно показано, что большое число известных гангстеров и рэкетиров из Нью-Йорка, Филадельфии, Детройта, Кливленда и других городов собирались в Майами-Бич... Отель «Уоффорд» превратился в место встреч известных рэкетиров и гангстеров со всей страны» 6
. Здесь вершили свои дела М. Лански, Ф. Костелло и другие короли Мафии. Здесь же разместил свою штаб-квартиру один из помощников Фрэнка Костелло, букмекер Фрэнк Эриксон. Совладельцем отеля «Уоффорд» являлся кливлендский гангстер Ангерсола, ближайший сообщник другого гангстера, о котором пойдет речь ниже,— Эла Полинин.Таково лицо Уоффорда, с которым молодой конгрессмен Р. Никсон проводил свой досуг. Неудивительно, что благожелатели Никсона постарались вымарать из его биографии эти компрометирующие связи.
Уоффорд был отнюдь не единственным сообщником мафии, с которым Ребозо вел дружбу и дела.