Мафия заказывает

- Да, нелегкое вашему поколению досталось время, сколько людей безвинно загубили из-за произвола и беззакония!

И вновь женщина внимательно, словно ища ответ на мучивший её всю жизнь вопрос, всмотрелась в его лицо. Этот изучающий взгляд смущал Ильина и заставлял его чувствовать себя неловко, словно он лично был виноват в трагической судьбе сидящей перед ним женщины. Наконец после некоторых колебаний она произнесла совсем не то, что он ожидал от неё услышать:

- Все дело в том, что братьев Гордеевых - и Николая и Сергея - судили как раз по закону. И формально оба действительно были виновны, хотя на самом деле и тот и другой умные, сильные и добрые люди, искавшие справедливости. Вот мой жених Николай написал полемическую статью под названием "Тринадцать сомнений", в которой показал отход тогдашних властей от революционных идей, и послал в газету. Так формально он был признан антисоветчиком, хотя, конечно, сам он, желая своей родине благополучия, искренне считал, что борется с искривлением генеральной линии, проводимой чиновниками от партии. Вот и сгинул за свою смелость, хотя наверняка допускал возможность преследования. И от меня, своей невесты, скрыл, видимо, под удар подставлять не хотел. Арестовали его ночью, я выскочила тогда в коридор, хотела попрощаться. Не дали. Следователь, вроде вас молодой человек, силой меня из коридора в комнату втолкнул, а мать, покойница, вцепилась намертво, на мне повисла и больше не выпустила.

Женщина, вспомнив ту страшную для неё ночь, еле справившись с волнением, продолжила:

- А Сергея судили за то, что в первом бою его необстрелянная рота вся побежала. Ну надо было кого-то из оставшихся в живых расстрелять в назидание другим. Вот выбор и пал на него. Командир-то его добрый человек оказался. Понимал, что вся рота виновата и по первому бою нельзя ещё судить о дальнейшей судьбе необстрелянных солдат, каждый из которых может потом стать героем. Он приказал отписать отцу с матерью, что сын их погиб смертью храбрых, а уж после войны, в сорок седьмом году заехал бывший однополчанин Сергея да и рассказал, как на самом деле тот свои дни земные закончил. Тогда-то и сжег тайком все фотографии братьев Семен, суеверно надеясь, что это предотвратит его собственную гибель. Впрочем, как видите, он действительно уцелел. Но всю жизнь дрожал, потому и не женился, хотя мужчина был видный и женщинам нравился. Вот и живет здесь, в этой квартире, словно рыбка в аквариуме. Долго живет! А что толку? Разве это жизнь в тоскливом ожидании беды и несчастий? А смелые и умные его братья не угодны здесь оказались. Но формально, с точки зрения закона, их обоих судили правильно. Вот только... - женщина внезапно замолчала, а потом спросила Ильина, вновь испытующе взглянув на него: - Значит, жалея нас, вы считаете, что вам достались другие времена, где все происходит по закону и справедливости?

Ильин, пожав плечами, подумал: "Странный вопрос! Это и так ясно!" Видимо, и не ожидая ответа, женщина встала, давая понять, что разговор окончен.

Ильин записал на листке из блокнота свой номер телефона, попросил, если будут новости, позвонить и вышел в коридор.

Он успел заметить, как в глубине квартиры мелькнула и скрылась за дверью своей комнаты сгорбленная спина в старой пижамной куртке с полосами на спине, как у тюремной робы.

"Подслушивал, наверное, старичок, опасаясь козней соседки. Хотел узнать, не наговорит ли она чего лишнего представителю карательных органов. Да, люди их поколения, наверное, никогда не избавятся от страха перед репрессиями".

Так и не решившись зайти к старику, Ильин направился к выходу. Из-за дверей Михайловой до него донесся горький и жалобный плач оставшейся в одиночестве женщины.

На оперативном совещании первым докладывал Ильин. Он довольно сухо рассказал все, что узнал от Михайловой, и о том, что Турбина в сопровождении неизвестного молодого человека через два дня вновь зашла к своей бывшей няне и забрала отданный на хранение конверт.

Но его сообщение не произвело особого впечатления: оно действительно мало что проясняло. С профессиональной точки зрения в сообщенных Ильиным сведениях их мог реально интересовать лишь сопровождающий Турбину парень, с которым она пришла за конвертом. Михайлова его хорошо рассмотрела и в случае необходимости могла опознать. - Да, мужики, - подвел итог Антонов, все, что узнал Ильин, интересно, но для изобличения виновных в убийстве Турбиной лиц не имеет никакого значения. Вновь мы опоздали, и преступники смеются над нами. Послушайте, что мне рассказал коммерсант, с которым я вчера встречался. Мы здорово поприжали этого бизнесмена на одной махинации, и у него был выбор: либо потерять свое выгодное дело, либо поделиться с нами информацией.

- Значит, у него не было выбора, - с усмешкой заметил Кондратов.