Мафия

— И тебе, Елизавета Ильинична, спасибо, — вынырнул из-за машины Яков Головин. — Не пирожки — объедение. Пальчики оближешь!

— На здоровичко, — утерла слезы концом платка матушка.

Я ехал на ЗИЛе назад, а на душе у меня было легко и светло.

Весь субботний день Чикуров и Шмелев трудились не покладая рук. Были прочитаны все протоколы и запросы, просмотрены все видеозаписи по делу Киреева. Засиделись в прокуратуре допоздна.

Материалы следствия почти не обсуждали. Николай Павлович держался сухо, подчеркнуто официально. Как показалось Игорю Андреевичу — несколько отстранение Мол, вот документы, факты, а выводы делайте сами. Чикурову так и не удалось преодолеть преграду, которая стояла между ним и Шмелевым.

Он еще подумал: неужели столь велика обида Николая Павловича, что он не может переступить через нее ради общего дела?

Впрочем, в старости у человека нет иллюзий. Он не желает расставаться со своими убеждениями. Что вбил себе в голову — стоит на том незыблемо. По-человечески Игорь Андреевич сочувствовал пожилому коллеге и не лез к нему в душу, надеясь, что в будущем найдет способ наладить отношения.

Вышли на воздух с удовольствием: окна кабинета, где они работали, выходили на служебный двор, залитый асфальтом, излучающим дневную духоту.

По случаю выходного дня улицы были многолюдны. Пестрая толпа курортников, вечерние огни, подсвечивающие торжественные кипарисы, экзотические пальмы и криптомерии, создавали впечатление праздника.

— Вам куда? — спросил Игорь Андреевич, когда они дошли до перекрестка.

— Забегу в парикмахерскую, — сказал Шмелев. — Зарос. Это молодым можно ходить лохматыми.

— Вы знаете, я, между прочим, тоже не прочь подстричься.

И впрямь Чикурову не мешало привести в порядок шевелюру — совсем запустил в Архангельске, а в Москве так и не успел.

— Могу порекомендовать хорошего мастера, — предложил Шмелев. — Думаю, не пожалеете.

Они свернули с оживленного проспекта и минут через десять очутились на тихой зеленой улице. Заведение, куда привел Чикурова Шмелев, называлось «Аполлон». Когда они открыли дверь в салон мужской красоты, раздался мелодичный звон колокольчика. И тут же в крохотном фойе показалась миловидная женщина в белоснежном халате. Она встретила Николая Павловича как старого знакомого. Он пошел стричься первым, так как спешил домой выгулять и накормить собаку. А Игорь Андреевич огляделся. На столике были разложены брошюрки и листочки с расценками и советами, как сохранить свежесть и молодость и приятный цвет лица. Чикуров устроился в удобном кресле и стал коротать время, смотря веселый мультик по видео. Четверть часа, необходимых для того, чтобы хозяйка салона обслужила Шмелева, пролетели незаметно.

Николай Павлович вышел аккуратно подстриженным, надушенным.

— Теперь ваша очередь, — сказал он Чикурову.

— Прошу, — любезно пригласила Игоря Андреевича парикмахерша.

Он попрощался со Шмелевым. Тот коротко ответил:

— До понедельника.

Когда Игорь Андреевич уселся во вращающееся кресло перед зеркалом, мастер спросила, что он желает.

— Приведите меня в божеский вид. Подстригите покороче. Полагаюсь на ваш вкус.

Заведение было идеально чистое, уютное, даже не без претензий на роскошь. Все свежее: полотенца, простыни, салфетки…

— Наверное, Южноморск выглядит после Москвы захолустьем? — неожиданно спросила парикмахерша, священнодействуя ножницами.

— Напротив, — ответил Чикуров, удивляясь, откуда она знает, что он из столицы. — Москва по вечерам просто вымирает. А у вас — как на карнавале.

— Я имею в виду ритм жизни, — уточнила хозяйка салона.

— Простите, откуда вы знаете, что я из Москвы? — поинтересовался Чикуров.

— Николай Павлович сказал, — просто ответила она.

Чикурову показалось странным, зачем Шмелев рекламирует его пребывание в Южноморске. Может быть, сделал это из лучших побуждений, чтобы хорошо обслужили?..

Хозяйка заведения назвала себя. И как бы между прочим спросила:

— Неужто в нашем городе может стрястись что-нибудь серьезное?..

— В каком смысле?

— Ну, ваш приезд… Вы ведь следователь по каким-то важным делам?

— Начальство послало на юг вроде поощрения, — с улыбкой ответил Игорь Андреевич, которому еще больше не нравилось, что Савельева знает его должность, и которому решительно не хотелось говорить о чем-либо, касающемся работы.

— У нас отличные пляжи, — не стала углубляться в это и Савельева.

— Пляжи? — поморщился Чикуров. — Нет, это не для меня. Столпотворение, суета… Уж лучше поплавать где-нибудь в тихом местечке, чтобы никого не было рядом.

— Могу посоветовать такое. Хотите? — спросила Капитолина Алексеевна и на утвердительный кивок клиента пояснила: — Садитесь на шестой автобус и езжайте до конца. Пройдите с километр по ходу движения автобуса. Увидите мостик. Затем сверните к морю. Будет то, что вам надо…

Игорь Андреевич поблагодарил за информацию.

— Рекомендую ехать с утра. Ультрафиолет… — Савельева улыбнулась. — Загар вам пойдет. И поверьте косметологу, оздоровит кожу. А чтобы не было нежелательных последствий, я дам вам отличный крем.

— Буду весьма благодарен.