Мафия

— Но ведь он первый начал раскручивать дело. И весьма энергично. Горел, можно сказать.

— И очень быстро потух. Сразу, как только приехал Чикуров. И еще: откуда у Шмелева перстень Гринберг?

— Да-да-да, — закивал Ян Арнольдович. — Смотрите, какая выстраивается цепочка. Фаину Моисеевну ограбил Лев Ларионов. Его брат — правая рука Киреева. Именно в тот момент, когда Шмелев уходит на пенсию, он почему-то дарит своей внучке перстень Гринберг…

— Вы знаете, я думаю, не перстень ли искали убийцы в его квартире? Очень серьезная улика. Ведь Шмелева убили именно тогда, когда по инициативе Измайлова Рунов занялся поисками грабителя Фаины Моисеевны.

— Вроде сходится. Ладно, пора, как говорится, на боковую. Завтра много дел.

— И первое — допрос Мухортова. Поедем прямо с утра.

— Я считаю, нужно немного повременить. Есть идея. Но ее нужно проверить.

Латынис рассказал о том, что наконец установлена личность убитого возле ресторана «Воздушный замок», которым оказался член-корреспондент Академии наук Ляпунов.

В Бузанчи поехали через день. Допрашивала Евгения Мухортова одна Ольга Арчиловна, а Латынис поджидал ее в коридоре больницы.

— Расскажи, за что ты убил Ляпунова? — был первый вопрос Дагуровой обвиняемому.

— А кто это?

— Его пристрелили в телефонной будке. Неподалеку от «Воздушного замка». Девятнадцатого сентября прошлого года.

— Хоть голову режьте — это не я.

— Ах, Евгений, Евгений, — покачала головой Дагурова и достала из портфеля бумагу. — Вот заключение экспертизы. Пуля, которой был убит Ляпунов, выпущена из того же пистолета, из которого ты стрелял в Латыниса. Ознакомься…

— Знаю, что из того же. Но стрелял в Ляпунова не я. Сэр.

— Генрих Довжук?

— Он, — кивнул Мухортов, даже не заметив, что следователь произнесла фамилию Генриха.

— Как это было? — спросила Дагурова.

— Мы приехали шмонать Карапетяна, — начал сбивчиво Евгений.

— Кто это «мы»? Назови фамилии, клички.

— Ну, Генрих Довжук, по кличке Сэр, Жора Бородин — Борода, Сеня Кочетков, кликуха Боцман, и я…

— Твоя кличка?

— Муха.

— Хорошо, продолжай.

— Еще раньше, дня за три, Генрих предупредил Карапетяна: мол, будешь платить каждый месяц пять тысяч. А Карапетян стал жаться… Мы договорились, что в случае нового отказа обработаем ресторан как надо и еще его дочку того… — Он смущенно опустил глаза. — Прямо при папаше.

— Выходит, Карапетян не дал денег?

— Не дал. Ну, мы и устроили хипиш. А этот мужик, Ляпунов, побежал в кабинет директора и стал права качать. Сэр врезал ему в поддых, но он не успокоился. Тогда Генрих пшикнул ему газом. Ляпунов отключился. Вроде свихнулся, по полу катался, хохотал. Мы и забыли про него. Сделали дело, рванули когти. Отъехали от ресторана. Вдруг Генрих тормознул и подал задом к телефонной будке. Там Ляпунов названивал кому-то. Сэр в него и выстрелил. Мужик упал, а мы рванули дальше.

— Так за что все-таки убили? — спросила следователь.

— Генрих сказал, что он наверняка стучал в милицию. Ну и убрал его, чтоб не сдал нас.

— А Пронина за что? — продолжала допрос Дагурова. — Сторожа автостоянки у ресторана?

— Это то же самое… Свидетель…

— Кто принимал участие в убийстве Пронина?

— Генрих, Жорка и Семен.

— А ты, выходит, и тут был ни при чем? — усмехнулась Ольга Арчиловна.

— Я тогда здорово закайфовал.

— А для чего труп Пронина подложили в машину Карапетяну?

— Припугнуть. Из Москвы следователь приехал, так Генрих боялся, что Карапетян заложит нас.

— Да, Евгений, — как бы вскользь поинтересовалась Дагурова, — за работу на яхте с вами рассчитывался Кочетков?

— Нет, лично Хинчук.

— Владелец «Элегии»?

— Какой он владелец, — махнул рукой Мухортов. — Хинчук сам шестерка.

— У кого?

— Генрих как-то сказал, что всем заправляет какой-то пахан по кликухе Сова, кто он, что — не знаю…

На обратном пути в Южноморск Ольга Арчиловна рассказала Яну Арнольдовичу о допросе и заключила:

— Я считаю, что всю эту бравую команду с «Элегии» нужно брать.

— Легко сказать, — усмехнулся Латынис, сам сидевший за рулем служебной «Волги». — Попрятались по норам, как крысы.

— А дело Ляпунова, как вы понимаете, придется забрать из прокуратуры города и пристегнуть к нашему.

— Само собой, — кивнул Ян Арнольдович. — Вдова Ляпунова здесь. Хлопочет, чтобы ей разрешили перевезти останки мужа в Москву.

— Как же Ляпунов оказался в Южноморске? И почему, когда его убили, никто даже не обеспокоился?

— Или не хотел обеспокоиться, — задумчиво проговорил подполковник. — Видите ли, Ольга Арчиловна, у вдовы Ляпунова есть дочь, Евдокия. От другого брака.

— Ляпунов, выходит, отчим, — уточнила Дагурова.

— Совершенно верно. Колосов, что занимался его розыском, разговаривал со многими знакомыми Ляпунова. Все, как один, твердили, что он был очень привязан к падчерице. Покупал сплошную фирму. К сыну же, оставшемуся у первой жены, относился, наоборот, как к пасынку. Друзья удивлялись: своему пацану на день рождения даже грошового подарка не покупал, а ради чужой дочери готов был снять последнюю рубашку.

— Алименты хоть платил?