Мафиози и его Ангел: Часть 2

Мое тело покалывало от нервозности. У меня было чувство, что эта история не закончится счастливо.

«Мужчина всегда называл свою жену Ангелом. Маленькому мальчику было любопытно, почему. Поэтому они сказали ему, что такое Ангелы и почему она была Ангелом».

Aнгел.

Спи, Ангел. Я буду присматривать за тобой.

Внезапное воспоминание вспыхнуло в моей голове. Оно было размыто, голос едва шептал в моей голове, но я слышала его. Голос Алессио, однажды шепчущий мне на ухо.

Спи, Ангел. Я буду присматривать за тобой.

У меня даже не было возможности отреагировать, потому что Алессио продолжил говорить. «Отец ответил, что Ангел - это та, которая милая, добрая, заботливая, спокойная и мягкая. Самая красивая женщина на планете. Та, которая удивительна во всех отношениях. Ангел - это девушка, которая заставляет твое сердце биться чаще, когда она входит в комнату. Девушка, в которой ты нуждаешься, куда бы ты ни шел. Девушка, которая заставляет тебя хотеть быть лучше. Ангел это та, которая твой рок. Человек, которого ты любишь всем сердцем. Человек, без которого ты не видишь себя живым.»

Его ответ был почти монотонным, как будто он практиковал его. Как будто он долго прокручивал его в голове, и он знал всё наизусть.

И у меня было ощущение, что эту историю, описания Ангела, Алессио действительно знал наизусть.

То, как его голос слегка ломался на словах, и как его мускулы напряглись, я знала, что эта история - не просто история.

«Ему также сказали, что если ты найдешь своего ангела, никогда не отпускай ее. Потому что ты навсегда останешься неполноценным без нее.» Его голос немного смягчился, стал чуть выше шепота. Его пальцы на моем запястье больше не были сжаты, поэтому я немного скрутила руки, чтобы увидеть его реакцию.

Вместо того, чтобы пытаться освободиться от его хватки, мои руки легли на его плечи. Мои пальцы сжались вокруг них, когда я держала его. Когда Алессио вздрогнул от облегчения, я не пожалела, что обняла его.

Мое тело звало его; необходимость обнимать и быть обнятой было тем, от чего невозможно было отказаться. Так что я не боролась. Я сдалась и обнимала этого сломленного человека, пока он продолжал рассказывать мне свою историю.

«Маленький мальчик был доволен объяснением, и он не мог дождаться, чтобы однажды встретить своего Ангела, хотя он был одержим верой, что его мать была его Ангелом». Легкая улыбка заиграла на его губах, когда он сказал последние слова.

Когда его улыбка сошла и его лицо исказилось от волны боли, мое сердце остановилось, прежде чем возобновить ритм с мучительным скачком. Моя рука крепче сжала Алессио, мои пальцы мягко ласкали его плечи. Я хотела предложить ему любое утешение.

«Но потом мать умерла. Медленной, мучительной смертью. Жестокой смертью, которая поразила всех, особенно маленького мальчика.»

Я тяжело вздохнула, и я знала ... я просто знала ... это не история. Это была реальность.

«Все, что он чувствовал, было тьмой и болью. Он был ослеплен этим, но за эти годы он научился закрываться. Не чувствовать. Он стал тьмой. Он стал монстром.» Алессио сделал паузу и затем слегка улыбнулся мне.

«Холодный. Безжалостный. Бессердечный. Высокомерный. Убийца. Нелюбящий. Это все слова, которым маленький мальчик следует сейчас. Его уважают и боятся все. Он не может любить или быть любимым.»

Я вздрогнула, мои глаза на секунду сжались от горя. Эти слова были теми же словами, которые я бросила в Алессио, пытаясь причинить ему боль.

«Мальчик давно потерял надежду найти своего Ангела. Он думал, что это глупая идея. Он отказывался верить в Ангелов, потому что он верил, что у монстра никогда не может быть Ангела. И он был монстром.» Его голос был низким и грубым, почти болезненным.

Он не переставал прикасаться ко мне во время разговора. И я не отпускала его.

«Алессио, нет.» Я покачала головой, пытаясь остановить его мучительную историю.

Но было невозможно остановить его, как только он начал. Он тихо продолжал ласкать мои щеки.

«Но потом все изменилось, когда он нашел сломанную девушку, спрятавшуюся под кроватью. Она была грязной и так чертовски боялась его. Но он был мгновенно околдован ею. В ней было что-то, что бросало ему вызов и заставляло… чувствовать. Он ненавидел это. Он ненавидел идею чувств. Он сопротивлялся, пока не смог больше сопротивляться. Он больше не мог отрицать правду.»

Во время разговора он еще раз поцеловал кончик моего носа, а затем продолжил рассказ, на этот раз снова вздохнув. Слезы появились в моих глазах, и одна капля скатилась с уголка и исчезла в моих волосах, оставляя мокрый след.