Мафиози из гарема

— Тоже при Иване Ивановиче? — уточнил Егор. — Ладно, не заводись. — Он звонко чмокнул надувающуюся для достойного ответа жену и поспешил к машине времени, выкрикивая на ходу: — Иван Иванович, извините за задержку — Варвару внезапно одолели профессиональные амбиции вперемешку с эротическими фантазиями.

— И это мой муж? — поинтересовалась Варя у растущего неподалеку чахлого кустика. Тот лишь устало тряхнул тоненькими ветками, смахивая с них пожухшую листву.

Девушка покачала головой, собираясь шагнуть в отсек перемещения. Но тут странный звук привлек ее внимание — высокий мужской голос вырвался из туманной тишины и поплыл над берегом, заманивая, точно браконьер в свои сети, трепещущие души всех оказавшихся поблизости. Девушка замерла, не в силах сдвинуться с места, однако высунувшийся из машины времени Егор вернул ее с небес на землю:

— Если хочешь совершить намаз, повернись лицом к Мекке и падай ниц.

— Что? — растерялась Варя.

— Это поет муэдзин, призывая мусульман к молитве, — пояснил Птенчиков.

— Вы ничего не понимаете, — благоговейно прошептала девушка. — Это он приветствует нас на своей земле!

— Не завышай самооценку, — фыркнул Егор и втащил Варю в отсек перемещений. — Кстати, ты в курсе, что муэдзины напоминают правоверным о необходимости совершить намаз по пять раз в сутки?

Кабина привычно завибрировала. Последним, что Варя успела разглядеть, был тусклый луч рассветного солнца, растворяющийся в клубах пространственно-временного вихря. Спустя несколько мгновений машина отважных детективов материализовалась на берегу Мраморного моря. Солнце послушно опустилось за холм, отсрочив свой выход на двадцать минут.

— Наверное, я никогда не смогу привыкнуть к парадоксам путешествий во времени, — смущенно улыбнулась Сыроежкина. — Как осознать, что в эту минуту, в этот отрезок на бесконечной шкале истории я существую одновременно и у стены Феодосия, и здесь, на берегу? Звенящий голос муэдзина — для меня уже прошлое, но в объективном сейчас — все еще будущее…

Дни — волны рек в минутном серебре,
Пески пустыни в тающей игре.
Живи Сегодня. А Вчера и Завтра
Не так нужны в земном календаре, —

певуче продекламировал Егор.

Варя вздрогнула и испуганно уставилась на мужа:

— Егор, неужели опять началось? Признавайся, ты провел курс стабилизирующих уколов?

— О чем это вы? — заинтересовался Птенчиков.

— Варвару утомили мои творческие порывы, и она решила излечить меня от осложнений после давней прививки, — вздохнул Гвидонов.

— Мозги бы ампутировала этим экспериментаторам, задумавшим привить детишкам любовь к литературе!

— Э… — закашлялся учитель, — ты не права, Варенька, сама по себе идея-то хорошая. Просто не стоило делать это медикаментозным путем. Кстати, строки, прочитанные сейчас Егором, — это уже не рифмоплетство, а настоящая поэзия. Тут нужно не лечить, а стенографировать!

Он с восторгом уставился на своего ученика.

— Я здесь ни при чем, это рубаи Омара Хайяма, — с сожалением признался Егор.

— Хайям? — ахнул учитель литературы. — Как же я не догадался!

— Хайям писал о путешествиях во времени? — недоверчиво уточнила Сыроежкина.

— Нет, он писал об отношении к жизни. Как я мог не узнать его рубаи!

— Не переживайте, Иван Иванович, — вскочила с места воспрянувшая духом Варвара. — Сейчас нужно думать не о поэзии, а о расследовании.

— Да-да, расследование, — пробормотал мэтр, стараясь собраться с мыслями. — Нашу машину времени я предлагаю по примеру Антипова модифицировать в валун и спрятать… Варя, в каком месте ты уловила движение, когда мы сканировали берег?

— Вон в тех зарослях, — Девушка указала на торчащую из каменистого берега группку колючих кустов.

— Неплохая дислокация, — одобрил Иван. — Скромно, ненавязчиво, и машина реставратора видна как на ладони. Егор, ты остаешься в валуне, то есть в засаде. Для нас очень важно понять, что здесь произошло. Разумеется, мы не сможем бороться со свершившимся фактом — все равно кто-то пострадает, обгорит… Дело не в этом. Возможно, удастся перехватить Антипова и отправить его домой. В таком случае наша миссия будет успешно завершена: думаю, реставратор сумеет рассказать, кто так неудачно воспользовался его машиной времени. Если же Антипов так и не появится — может быть, мы сумеем что-то узнать о самом погорельце… обгорельце…

— Голодранце? — услужливо подсказал Гвидонов.

— Не говори глупостей! Наш пострадавший может оказаться представителем любой социальной прослойки. Нужно вступить с ним в контакт, расспросить, предупредить, утешить и обнадежить…

— Иван Иванович! — взмолился Егор. — Не ставьте невыполнимых задач.

— Узнай о нем хоть что-нибудь! Тогда мы отъедем еще немного назад во времени, разыщем его незадолго до взрыва и узнаем, кого же он порывается спасти. Может быть, именно в эту минуту, пока мы с вами беседуем и строим догадки, где-то гибнет хороший человек…

— Наверняка, — убежденно кивнул Гвидонов. — Знаете, сколько людей гибло по всему земному шару в Средние века?