Маг 12

А значит, нужно строить устойчивую парламентскую республику, хотя, сами депутаты Думы меня откровенно пугают. Когда я с их деятельностью знаком больше всех по долгу службы. А ведь это уже пятый созыв, но, как враги страны и агенты Запада верховодили в четвертой Думе, так и пятой они так же держат верх. Мне это лучше всех в России известно, тем более, со знанием будущего.

Может, комитет госбезопасности окрепнет достаточно и тогда защитит страну? Не уверен, будет ли он так же усердно защищать самодержавие без моего руководства.

Впрочем, Николай Второй со своей неизменной мудростью выберет мне на замену самого неподходящего для этого дела чиновника. Ладно, о таком вопросе я и сам успею позаботиться, лично представлю подходящего кандидата.

Ходить и с важным видом очень долго дуть губы я не собираюсь. Хочу перескочить дальше в будущее этого мира и посмотреть, что случится году так к пятидесятому здесь, до чего доведет мое вмешательство Россию будущего?

Возможно, придется еще и вернуться обратно, когда я смогу узнать историю Российской империи после моего ухода.

Чтобы опять налаживать и карать уже с новым знанием грядущего.

Или просто посмотреть, вздохнуть, пожать плечами и дальше шагать сразу в Черноземье, примерно в две тысячи двадцать седьмой-двадцать восьмой годы.

В свое время, в тот же восемнадцатый или двадцатый годы заходить мне больше нет никакого смысла. Только, если отдохнуть и расслабиться, все же уже за пятьдесят лет мне будет. Нет там у меня никого теперь, после моего оперативного вмешательства в прошлое. Если бы дедушка с бабушкой были из одной деревни и мои родители тоже, тогда что-то могло бы срастись. Но, не в моем случае явно.

Вторым вылечил чьего-то мужа, солидного такого дядю с красным лицом завзятого обжоры и любителя домашней наливочки. Это семья какой-то ее родственницы, дело в общем семейное и я вникать особо вообще не стал.

Кто, почему и зачем — не мое дело. Сама Мария рассчитывается со мной на все пятерки, живет в Царском Селе без проблем и понимает, что тоже может попасть под раздачу в случае удачного покушения.

Иногда уезжает навестить друзей, подруг и знакомых, но, всегда возвращается на второй день.

Поэтому я поводил рукой с камнем над дядечкой, почистил ему вены от тромбов и прочих гадостей и быстро покинул очень внешне гостеприимный дом.

Пять с половиной лет я уже здесь, даже больше на три месяца и как-то стало все надоедать.

И встречи с императором, и моя напряженная работа в комитете, и отсутствие многого из моего мира здесь.

Даже Александра Федоровна с по-прежнему недовольным взглядом уже бесит немного.

Не мое это время все-таки, ничего не скажу плохого. Но, не мое и люди тоже не мои, что вполне понятно.

Не вписываюсь я, простой слесарь, пусть уже в генеральском мундире и при таком же жаловании, в светское общество и не хочу особо. С парнями из комитета мне просто общаться и приказывать, авторитет мой и так сравним с Гималаями и ничего не может его умалить.

Глава 27

Восемнадцатый год уже наступил, снова едва оглянулся назад, а он уже здесь, прямо за спиной стоит.

Отмечали снова с Марией у кого-то из ее знакомых в гостях, было здорово.

И весело получилось, и на душе у меня хорошо. Получилось все реально, как я сам загадывал, значит, не зря шесть лет своей очень драгоценной жизни потратил на создание нового мира.

И праздник вокруг такой, тот самый с хрустом булок, все как с лубка. Шикарный дом, со вкусом украшенный сад, красивые люди в карнавальных костюмах, все довольные и непринужденные.

— Ну и отлично, что я такую красивую жизнь спас! Пусть все идет по пути эволюции, а не революции, а все эти веселые, счастливые люди не бегут сейчас, спасая свои жизни, куда-то в Ростов-на-Дону. Не прячутся где-нибудь в Кисловодске от неминуемого расстрела или уже угрюмо не стоят в шеренге, приготовившиеся к смерти.

Как все оно такое страшное будущее прошло очень близко от этих непринужденно общающихся со мной и милой Марией людей.

— Да и те же миллионы крестьян спокойно растят свой хлеб в поте лица своего, не остались валяться в окопах грудой костей, разорванные пудовыми «чемоданами» немцев или удушенные газом с синими лицами. И семьи рабочих не стоят в километровых очередях за дешевым хлебом, поэтому не идут свергать ненавистное самодержавие с винтовками в руках.

— Кстати, нужно еще императора на один указ продавить! Это мы сейчас самые передовые насчет короткого рабочего дня, а в восемнадцатом году уже и Италия, и Германия, и Англия его введут. Ну, в той жизни ввели. Рабочий класс заставит так поступить капиталистов обязательно и бесповоротно. Правда, у них в качестве пугала уже имелась власть так называемых рабочих, солдат и крестьян. А сейчас ее нет и не предвидится. Ну, теперь, наверно, не в этом году, а в следующем, уже после окончательной победы в войне, введут такой рабочий день. И сразу же агитаторы-революционеры начнут тыкать носом самодержавие в то, что оно явно отстает от передовых стран.