Маг 12

— Как вы сказали? Совет народных Комиссаров? Это что — новый орган власти? — недоумевает самодержец российский.

— Да, государь. Это название есть в переданных вам материалах.

— Наверно, я не обратил внимания… — задумывается самодержец, — Что же сказал этот Ульянов-Ленин?

— «Ленский расстрел явился поводом к переходу революционного настроения масс в революционный подъем масс». Это его цитата. Так что Вы, государь, должны понять, почему я отнимаю ваше ценное время. Это тот хребет, который никак нельзя не обозначить в нашем с вами разговоре.

Объясняю настойчиво, почему отнимаю у него время.

— Третья Дума перед своим закрытием отправила в те места сразу целых пятерых адвокатов под руководством того самого Керенского, — я уже не знаю, помнит ли император со своею занятостью, что я уже сам говорил ему про этот момент.

Поэтому еще раз повторяю, что именно Керенский отдаст приказ об аресте его семьи в Царском Селе и отправлении в Тобольск, навстречу неминуемой смерти.

— Поэтому сейчас именно такой важный момент, государь. Когда можно нанести удар по всей пропаганде против вас и вашей семьи и перехватить инициативу из рук либеральной и социалистической прессы!

— Это каким же образом? — заинтересовался император.

— Очень просто. Не ждать конца расследования сенатора Манухина, оно затянется до ноября и будет еще полгода обсуждаться, поэтому окажется уже никому не нужно. Я вам и так его процитирую сейчас, у меня оно имеется из-за его важности для судьбы страны:

«Условия жизни рабочих на приисках были названы не совместимыми с человеческим достоинством, принятая в „Лензото“ практика обращения с рабочими — не соответствующей закону, стачка рабочих оправдывалась как чисто экономическая и мирная по характеру, а ружейные залпы решительно осуждались как неспровоцированные».

— То есть, попытка замять случившееся и ваша отсутствующая реакция на беспредел местных властей начнут хоронить самодержавие. После такого нет смысла как-то заигрывать с рабочими.

Император задумался:

— И что вы посоветуете?

— Посоветую выйти сухим из воды, образно говоря. Показать рабочим всей страны, что у них есть защитник, выбить из рук у революционеров такой невероятный козырь! Назначить, естественно, виновным в случившемся жандармского ротмистра, самовольно отдавшего приказ открыть огонь по рабочим и обязательно руководство компании. Ротмистра посадить на хороший срок, руководство компании обязать выплатить пособие пострадавшим и назначить пенсию семьям, потерявшим кормильца при расстреле. Приказать изменить условия труда и быта, часть денег от прибыли компании принудительно направить именно на это. Выступить в роли беспристрастного арбитра над всем случившимся, несмотря на то, что в акционерах компании находится ваша матушка, вдовствующая императрица Мария Федоровна и ряд сановников, те же министр торговли и промышленности Тимашев, бывший председатель Комитета министров Витте, бывший министр торговли и промышленности Тимирязев, — зачитываю я по своей шпаргалке.

— Не знаю, могу ли я так поступить? — император и так знает, кто там и всем владеет.

— Государь, вопрос не в том, можете ли вы так поступить? Вопрос в том, что иначе вы поступить просто не можете! В этом конкретном случае именно что не можете! — упорствую я, — Если хотите спасти самодержавие на какой-то обозримое время — необходимо делать шаги навстречу самому сплоченному классу!

— Что вы еще знаете про случившееся на приисках? — похоже, что императору нужны еще аргументы для принятия решения.

— Что сначала рабочим поставили плату в пятьдесят пять рублей за месяц, большие деньги для тех мест. Но, когда набрали больше, чем нужно, рабочих, стали затягивать им нормы и выдачу платы деньгами. Потому что тем просто некуда из глухой тайги деваться в зимнее время. Деньгами выдавали четверть из платы, остальное талонами, чтобы покупали продукты в ларьках администрации по завышенным ценам. Отбывший свой срок депутат из социал-демократов Второй Думы возглавил протестное движение и вот вам результат! Там много всяких обстоятельств, но, главное в другом, ваше Императорское Величество!

— В чем же? — интересуется император, уже понимающий, что я называю его так в особо важных случаях.

— В том, что это отличный повод для вас лично выставить себя защитником и покровителем всех русских людей!

— Не только богатых и влиятельных, а вообще всех! Создать новые условия взаимодействия между вашей властью, промышленниками и рабочим людом! Когда вы не будете отвечать за подобные злоупотребления властью на местах промышленников, а начнете осуществлять правосудие с высоты своего положения! Наказывать своей неограниченной властью виноватых, помогать пострадавшим. С такой-то прибылью прииски вполне должны создать своим рабочим нормальные условия труда, а не выжимать из них все соки, доводя до рабского состояния! Пусть не заработают они пятьдесят пять процентов от вложенного за один год, пусть заработают сорок пять процентов!