Маг

– Преследовать раненого льва в чаще леса – вероятно, самое опасное дело в мире, – спокойно ответил Хаддо. – Для этого нужны чрезвычайное хладнокровие и железные нервы.

Ответ произвел на Артура странное впечатление. Он бросил на Хаддо быстрый взгляд, и тут на него напал неудержимый смех. Бардон откинулся назад в своем кресле и принялся хохотать. Его веселость передалась другим, и они тоже рассмеялись. Оливер бесстрастно наблюдал за ними. Казалось, он не обижен и не удивлен. Когда Артур наконец пришел в себя, то увидел, что странный взгляд Хаддо устремлен на него.

– Ваш смех напоминает мне треск горящего под котлом хвороста, – сказал он.

И хотя по-прежнему не сводил с Артура глаз, губы его скривились в недоброй, саркастической улыбке.

– Даже глупцу ясно, что человек в силах командовать элементарными существами, если он лишен чувства страха. Иначе он никогда не сумеет повелевать ни сильфидами, ни переменчивыми ундинами.

Артур с удивлением уставился на него. Он ничего не понял из того, что сказал Хаддо. А тот продолжал, не обращая на Бардона внимания.

– Если адепт активен, гибок и силен, он будет владеть миром. Он пробьется сквозь все штормы, и ни одна капля дождя не посмеет упасть на его голову. Ветер не нарушит ни единой складочки его одежд. Он пройдет сквозь огонь и не сгорит в нем.

Доктор Поро отважно решился немного разъяснить присутствующим эти загадочные фразы:

– Дамы не знакомы с таинственными явлениями, о которых вы говорили, – обратился он к Хаддо. – Откуда им знать, дорогой друг, что в Средние века были открыты четыре наделенных невидимыми силами субъекта. Не которые из них дружественны человеку, другие враждебны. Считалось, что эти субъекты могущественны и сознают свою мощь, хотя не обладают душой. Их жизнь зависит от существования какого-либо естественного объекта и, следовательно, они не бессмертны. В конце концов они должны возвратиться в пропасть вечной ночи, где их всегда настигает мрак смерти. Но полагали, что так же, как человек, созданный Богом, получил от него божественную искру, так и все эти сильфиды, ундины, саламандры в облике прекрасных женщин, благодаря связи с человеком, приобретают частицу его бессмертной души. Многие из существ, обладавших сверхчеловеческой красотой, получали и человеческую душу, полюбив кого-нибудь из людей. Но случалось и наоборот, и часто влюбленный юноша утрачивал свою бессмертную душу, покидая себе подобных и связывая свою жизнь с прекрасными, бездушными обитательницами звенящих ручьев или лесных чащоб.

– А я и не подозревал, что вы способны столь образно толковать обо всяких таинственных предметах, – повернулся Артур к Оливеру Хаддо.

Тот пожал плечами.

– Что есть мир, как не образ? Жизнь ведь не более чем символ. Сочту вас мудрецом, если вы сможете объяснит нам, что есть реальность?

– Признаться, я теряюсь, когда начинают рассуждать о магии и мистицизме.

– Однако, магия – не более чем искусство сознательно использовать невидимые средства, дабы произвести реальные эффекты. Воля, любовь и воображение – суть магические силы, которыми обладает каждый; но лишь то: кто знает, как развить их, может считаться магом. У маги имеется только одна догма: ощущаемое есть мера невидимого.

– Не могли бы вы сказать нам, чем же обладает адепт этого искусства?

– Они перечислены в одном манускрипте XVI века на древнееврейском. Двадцатью одной сверхчеловеческой сущностью владеет тот, кто держит в правой руке ключи Соломона, а в левой – Ветвь Цветущего Миндаля. Он лицом к лицу созерцает Бога и беседует с Семью Джиннами, которые командуют небесным войском. Он неподвержен несчастиям и страху. Он правит Небом, и Ад служит ему. Он владеет секретом воскрешения из мертвых и ключом к бессмертию.

– Если вы владеете хотя бы частью перечисленных возможностей, у вас наверняка должны быть разнообразны достижения, – заметил Артур с иронией.

– Люди любят высмеивать то, чего не понимают, – пожал Хаддо массивными плечами.

Артур смолчал. Теперь он с любопытством смотрел Хаддо. И спрашивал себя, всерьез ли тот верит всей этой галиматье или забавляется ею как грубым юмором. Говорил он серьезно, но губы кривились в усмешке, а в глаза мелькала улыбка, как бы опровергающая его слова. Сюзи все это очень забавляло. Она с большим любопытством слушала, как в этой прозаической таверне с важностью обсуждались оккультные явления. Доктор Поро прервал молчание.

– Араго, именем которого назван соседний бульвар, как-то заметил, что сомнение есть доказательство скромности и не является препятствием к прогрессу науки. Но этого нельзя сказать о недоверчивости, и тому, кто употребляет слово «невозможно» вне области чистой математики, не хватает благоразумия.

– Похоже, что вы сами верите в магию, дорогой доктор, – заметила мисс Бойд.