Маг. Биография Пауло Коэльо

24 августа, покуда в агентстве «Сан-Джорди» еще вовсю кипела работа — надо было успеть подготовить весь материал к открытию ярмарки, — сам юбиляр по обыкновению предавался сосредоточенным и уединенным размышлениям. Тот, кто проходил бы в три часа дня по узким, залитым солнцем тропинкам округа Барбазан-Деба, километрах в десяти от Сен-Мартена, быть может, даже и не заметил бы этого седого господина с косичкой на затылке. Пауло, в кроссовках, футболке и бермудах, только что вышел из часовни Нотр-Дам-де-Пьета (Богоматери Скорбящей), опустился на деревянную скамью и, положив на колено блокнот, принялся что-то в него записывать. Редкие туристы, проезжавшие мимо на машинах, едва ли узнали бы в этом человеке — хрупком, худощавом, аскетического вида — писателя, которого считают за честь принять коронованные особы и голливудские кинозвезды, восторженно приветствуют толпы поклонников, в каком бы уголке земного шара он ни появился. Кристина, наблюдающая за ним издали, подходит ближе, заинтересовавшись тем, что пишет муж.

— Письмо, — отвечает он, не поднимая головы.

— Кому? — спрашивает она.

— Автору моей биографии.

Отправленное с почты Сен-Мартена письмо приведено целиком и дословно.

Барбазан-Деба, 24 августа 2007

Дорогой Фернандо,

Я сижу сейчас перед этой маленькой часовней, где только что исполнил всегдашний ритуал — зажег три свечи перед образом Богоматери Скорбящей. Первую — с просьбой спасти и сохранить, вторую — во исполнение желаний моих читателей, третью — моля Пречистую Деву, чтобы даровала возможность продолжать мои труды с достоинством и не испытывая упадка сил. Солнечно, но непереносимого летнего пекла нет. Вокруг, насколько хватает глаз, никого, кроме моей жены, которая, ожидая, когда я допишу это письмо, разглядывает горы, деревья и высаженные монахами розы.

Мы пришли сюда пешком — десять километров за два часа, что вполне нормально. Назад тоже надо будет возвращаться пешком — и тут я спохватился, что не запасся водой в обратный путь. Но ничего; порой жизнь не предоставляет иного выбора, а я же не смогу просидеть здесь до скончания века. Меня ждут мои мечты, мечты дают работу, и я должен вернуться домой, даже страдая от жажды.

Сегодня мне исполняется 60 лет. Я планировал сделать то же, что делаю всегда: так оно и получилось. Вчера в 23:15 я был в Лурде, с тем, чтобы в пять минут первого 24 августа, в день и час моего рождения, оказаться у пещеры Пречистой Девы, поблагодарить ее за все, что было в моей жизни прежде, и попросить защиты на будущее. Все это сильно тронуло мою душу, но когда я возвращался в Сен-Мартен, испытал вдруг безмерное одиночество. Сказал об этом жене и услышал в ответ: «Ты сам себе выбрал такую судьбу!» Да, это был мой собственный выбор, но отчего-то в эту минуту мне стало не по себе. Мы с Кристиной словно остались вдвоем на всей этой огромной планете.

Я включил телефон, и в тот же миг он зазвонил. Это была Моника — мой агент и друг. Дома, на автоответчике меня ожидали другие сообщения. Довольный, я пошел спать, а наутро убедился, что для вчерашних горьких мыслей сегодня нет ни малейших оснований. Стали приносить цветы, подарки и т. п. Участники интернет-сообществ делали что-то необыкновенное, используя мои тексты и фотографии. И все это было организовано, по большей части, людьми, которых я не видел ни разу в жизни, — исключение составляет Марсия Насименто, проведшая поистине титаническую работу и подарившая мне счастье сказать: «Я — писатель, у которого есть свой всемирный фан-клуб!» (А Марсия — его президент).

Зачем я пишу тебе? Затем, что сегодня — не в пример всем прочим дням моей жизни — мне ужасно хочется вернуться в прошлое. Заглянуть в него, увидеть — но не своими собственными глазами, а глазами того, кто получил доступ к моим дневникам, моим друзьям, моим недругам, ко всем, кто сделался неотъемлемой частью прожитой мною жизни. Я бы очень хотел сейчас прочесть свою биографию, но, как видно, с этим придется погодить.

Не знаю, как отнесусь к тому, что будет там написано. Однако на фронтоне часовни, находящейся в поле моего зрения, начертаны слова: «Познаете истину, истина вас освободит». Истина — сложное понятие: в конце концов ради нее совершено было много преступлений на религиозной почве, объявлено много войн, много людей подвергалось гонениям со стороны тех, кто считал себя правым. Но одно сомнению не подлежит: если истина приносит освобождение, бояться нечего. И, по сути, именно по этой причине я согласился на создание моей биографии — ради того, чтобы открыть для самого себя еще одну грань, еще один лик человека, которым являюсь. Ради того, чтобы почувствовать себя еще более свободным.