Я продвигался дальше на север, заняв позицию в непроглядной тьме адского пекла. Напротив меня освещал южную сторону всполохами света Наум. С такого расстояния мне не удавалось разглядеть его лицо. Чтобы понять, как он справляется со своим страхом, я включил раппо́рт – чувствование другого человека – и наблюдал внутри себя, как потоком хлынули чувства третьего нашего друга.
Добряк Наум, цепляющийся за привычное. Я видел перед глазами его любимое потрепанное кресло и другие атрибуты маленького неизменного мирка, который так страшно потерять в неизвестности будущего.
Все в материальном мире временно, главное – не цепляться за «ништяки». Следовать во времени без зависимости от удовольствий, от источников неимоверных ощущений – гарантия жизни без страданий. Неважно, о кайфе идет речь или о боли – если вы зависимы, это печально. Ваша гормональная система будет вбрасывать в кровь яркие смеси, тело будет просить кайфа или боли. Именно поэтому огромное количество людей никак не может выбраться из нищеты и деструктивных отношений или, например, распрощаться с нелюбимой работой.
Проживая жизнь на автопилоте, вы будете снова и снова возвращаться в базовое состояние, где тело закрепилось на гормональном уровне.
В Библии не зря сказано, что богатому прибавится, у бедного отнимется. Для обеспечения своей безопасности (неважно какой), вы будете укреплять прежнюю позицию, игнорируя новые знакомства, события, обучение и так далее. Даже люди, которые рискуют жизнью, «подсели» на адреналин. В размеренной жизни они существовать уже не могут, потому что стали зависимы от форс-мажорных ситуаций.
Однако обычно человек старается зацепиться за приятные моменты жизни. Ум так срабатывает, что из огромного многообразия момента «сейчас» пытается выхватить иллюзорный трофей приятности. Но жизнь никогда не статична. С каждой секундой приходит новый пласт реальности, разделяя внимание на кусочки воспоминаний, образов, эмоций и обрывков снов.
Исход у всех нас один, но перед ним придется пропустить через себя эту красочную жизнь.
Она похожа на процесс дыхания, когда в легких происходит непрерывный обмен кислорода на углекислый газ, символизируя вечный танец жизни и смерти. У нас есть только осознание собственного дыхания и жизни в настоящем моменте. Вы не можете остановить этот процесс, но важно помнить, что однажды это неизбежно произойдет.
Есть состояние, в котором вы не «залипаете» ни на кайфе, ни на экстриме. Ты вне состояний, которых за всю жизнь испытываешь миллионы.
Уже не видя друг друга, но ощущая каждого, мы подходили каждый к своей грани кристалла, погружая себя в то самое состояние Самадхи.
Самадхи – это процесс проживания момента «сейчас» всем телом.
Благодаря этому не возникает мыслей о том, что было или еще будет. Осознание процесса бытия исключает иллюзии насчет будущего и прошлого, концепции ума и любые эмоции. В медитации всего этого нет, как нет и того, кто может переживать что-то. Есть только процесс переживания, но нет переживающего.
В Нирвикальпа Самадхи[4]
включается блаженство всего тела, именно это самое желанное состояние, к которому стремятся все йоги и монахи. Блаженство каждой клеткой тела и сознания. Это реальный духовный оргазм, интенсивный настолько, что теряешь берега. Очень сложно описать Самадхи, ибо слова находятся вне процесса. Существует несколько его ступеней, различается глубина погружения в состояние и уровень мастера, который может передавать его другим людям (или не может, а сам для себя входит – это самый простой уровень).Если объяснять по Кастанеде, то способность входить в Самадхи – это умение смещать точку сборки[5]
, которая начинает подсвечивать все энергетические поля. В итоге они начинают осознаваться единым целым. Но одного смещения точки сборки недостаточно, нужно еще уметь ее удерживать в этом положении. Многие йоги несколько лет не могли повторно войти в нужное состояние, которое единожды пережили в медитации.Медитируют сейчас все кому не лень, но в действительно ценное состояние способны входить единицы. А тех, кому под силу сделать повторный вход в Самадхи по собственному желанию, – еще меньше.
Но именно там, где нет вас, нет страданий и нет страдающего. Лишь вечное блаженство – сатчитананда[6]
.Звучит безумно – блаженствовать в нескончаемом жаре тьмы, окутывавшей нас липким страхом. Но мы не зря приобретали свой опыт столько лет. Мы сделали все, чтобы научиться нисколько не зависеть от внешних обстоятельств.
Находясь в крайней северной точке, я ощутил, как сквозь тело проходит базовый страх – страх смерти. Не найдя точку сцепки, он прошел сквозь меня и вернулся в темное пространство.