Маг моего сердца

— Это произошло всего две недели назад, — отчитывался Даймонд, не вставая с колен. — Внешних признаков еще не было — были лишь ауры. Но когда я понял, сколько их… Ужаснулся. Я бросился искать ошибку: брешь, какие-нибудь помехи, болезни, утечку маны — все что знал, я добросовестно перепроверил. Но ничего не нашел. Через четыре дня, которые я на это угрохал, стали проявляться внешние признаки. У людей отрастали клыки и шерсть. Кто-то принялся выть на луну, кто-то обзавелся хвостом и кинулся в воду… Это не лечится. Чтобы вылечить болезнь, надо хотя бы приблизительно знать причину — а я даже не слышал о таком. Единственное, что напрашивалось: я сам притащил эту заразу из других миров. В общем, когда я понял, что процесс необратим — я приложил все усилия, чтобы сделать из этого культ. В моем мире модно быть нечистью.

Престижно. Весело. Здорово. Это все, что я смог сделать для людей. И карнавал этот я замутил — словно пир во время чумы. К сожалению, это ничего не изменит — мир дает активную ауру во внешнюю среду. Как только он полностью переродится, он сможет воздействовать на соседние миры. Мой мир опасен. Он подлежит уничтожению. Вместе со мной.

Он вздохнул и продолжил:

— Мне хотелось лишь успеть увидеть тебя — ну вот и увидел. Не на что жаловаться. Я не думал, что такое бывает, но значит — бывает. Возможно, у тебя получится выяснить, что это, чтобы другие впредь были начеку. Я не буду оправдываться. Я полностью виноват. Делай что должно, Неумолимая.

— Почему ты не вызвал контролера хотя бы неделю назад? — чуть не закричала я.

Даймонд не успел ответить. Я поняла и без слов: «Потому что мне хотелось еще немного пожить».

Прибыл наряд независимой гвардии — четыре вооруженных вояки — и мне пришлось отдать его им.

Я лишь поручила Оттавио проследить, чтобы хозяин ни в чем не нуждался.

Даймонда увели. На прощание он мне улыбнулся — и я чуть не разрыдалась. Строит из себя героя, придурок! Ну как, как можно было быть таким легкомысленным?!

Все что я могла сейчас сделать — оставить Даймонда в тюрьме при замке и попытаться найти хоть какой-то выход. Как это жестоко — в один день обрести моего мага, после стольких лет разлуки — и тут же потерять.

Я, пошатываясь, спускалась по лестнице, не видя ступеней. К счастью, появился Оттавио и поддержал меня под руку, иначе я просто рухнула бы там от бессилья и горя. О, как же правы были те, кто придумал коридор Забвенья! Никаких уз! Никаких чувств! Это невыносимо. Но почему мы не забыли?..

Оттавио усадил меня в кресло у камина — до своей комнаты я сейчас не добралась бы — и принес коньяк. Только сделав несколько глотков, я вновь обрела способность ясно мыслить.

Я не знаю, что с миром, но яснее ясного вижу, что это Мир-на-краю. Даже если удастся выяснить причину — слишком поздно. Мне не спасти его.

Но можно попытаться спасти Даймонда. Хотя бы от смерти.

Контролер имеет право сразу передать дело Верховному и продолжать спокойно заниматься своими обязанностями. Этот вариант для меня полностью исключается: Ральф не пощадит.

Уничтожит его вместе с миром, как положено по инструкции.

У контролера есть и другое право — вынести приговор самому и осуществить его. К сожалению, тут нет вариантов: приговор один — тот же. Получается, либо я убиваю Даймонда собственными руками

— либо отдаю Ральфу. На принятие решения у меня от пяти до десяти дней. Хотя на самом деле — времени вообще нет. Тянуть — только мучить осужденного.

Но есть нюанс. Призрачная надежда.

Я могу обратиться в суд семиугольника. Это вроде суда присяжных, в роли которых будет выступать весь наш выпуск. И Ральф.

Семиугольник может помиловать, если больше половины проголосует за жизнь.

Над камином висели большие часы. Здесь сейчас уже два часа ночи, это значит, в Лиге — только одиннадцать. В экстренных случаях допускается беспокоить Верховных Творцов в столь поздний час.

— Оттавио! — позвала я.

Дворецкий бесшумно появился возле моего кресла.

— Слушаю, Неумолимая!

— Ты что, никогда не спишь? — горько усмехнулась я.

— Не спится, сеньора, — потупился он. — Беспокоюсь за хозяина.

— Я тоже, — прошептала я. И добавила громче, — покажи, где господин маг хранит артефакты и

ступай спать. Ты мне завтра понадобишься бодрым. Если, конечно, хочешь помочь хозяину.

— О да, очень хочу — с жаром заверил Оттавио. — Прошу Неумолимую следовать за мной.

По широкой лестнице, ничуть не похожей на ту, что ведет в башню, мы поднялись прямо в комнату

Даймонда. Я сразу поняла, что это его личные покои: на стене красовался постер с изображением лабиринта: точь-в-точь такой, как я видела в академии, только получше качеством. Ну почему, почему его всегда тянет в лабиринты! Над кроватью висел ловец снов. И я сразу поняла: он не магический. Просто красивое изделие, сотворенное женскими руками. Да и вообще — в комнате витала едва ощутимая женская аура.

Сейчас не время и не место для ревности — когда Даймонду грозит смерть. Да и вообще, какие у меня были основания думать, что он все это время был один? Ведь я тоже не была одна. Его слова, что искал меня по всем мирам? Ну так что?