Маг. Новая реальность

Сканер выделил светящейся рамкой эти две системы и выдал нам с Дарзин какой-то запрос. Промучившись энное время, мы смогли перевести его примерно как «Сохранить на складе форм изменения?» (или «измененных форм»). Сохранил. Через минуту-другую работы аппарат выдал надпись о том, что все успешно сохранено, что ввело меня в продолжительную задумчивость. При последующем поиске выявилась недоработка создателей этого замечательного устройства – на пресловутый «склад форм изменения» нельзя было попасть через меню сохранения, требовалось пройти через главное меню по своей отдельной ветке. А там… Ух, что там было! Собственно, на просмотр весьма обширного списка мы и потратили основную часть времени. Кресло по своему основному назначению являлось этаким биомагическим конструктором, позволявшим создавать различных существ – совсем не обязательно людей и даже вообще не антропоморфных, и химеризовать их при помощи мало не бесконечного набора форм и систем. Ну или сразу химер делать. Правда, я не понял, каким образом можно создавать существ наподобие хищного носорога в кресле, рассчитанном под размер среднего человека, но, думаю, при таком уровне для его создателей это не представляло проблемы. Может, оно могло трансформироваться в большой стол или клетку, а может, существа производились сразу где-нибудь в подвалах замка или на площадке перед ним. Все это явно было некогда единой системой, пронизанной невероятными завихрениями сложнейшей магии.

В наличии имелась и большая библиотека готовых химер на разные случаи жизни. Также можно было сканировать и разбирать на запчасти пленных существ и вносить изменения в организмы прочих добровольцев. К слову, на складах имелись закрытые разделы, к которым требовался пароль и которые мы не смогли просмотреть. А, ну и конечно же никаких химер мы создать не смогли – система тупо не реагировала на подобные команды. В общем, пускайте слюнки, ребята, но это не про вас. Доступны были только простейшие медицинские процедуры вроде тех, которым я подверг Дарзин, ну и всякие мелкие преобразования по типу тех самых рожек. Их описание мы перевести так и не смогли.

Весь день мы потратили на возведение оборонительных рубежей. Проще говоря, тупо запирали и баррикадировали все двери и проходы в замке, кроме нескольких, ну и устраивали дополнительные ловушки. Тут мне пригодились вбитые еще на Земле навыки – парочка гнусных приемчиков очень понравилась девушке и вызвала у нее почти маниакальное кровожадное восхищение. На установленные повсюду рамки, тоже, кстати, давно восстановившие функциональность, я предпочитал не надеяться – мало ли что. Разработанный нами план обороны базировался на том, что остающаяся в одиночестве девушка сможет вовремя засечь незваных гостей при помощи своего искусства нюхача, быстро переместится в нужное место и отстрелит их еще на подходах. Арбалеты я взвел заранее, отобрав наиболее мощные и подъемные для Дарзин из числа артефактных. По заверениям девушки, все они снабжались функцией, исключающей ослабевание дуг от длительного пребывания в заряженном состоянии.

В случае же появления гостей, на которых не подействуют даже заговоренные болты из таких машинок, предусматривалось тактическое отступление в донжон, затем – в его подвалы, представлявшие собой отдельную от общезамковой сеть, ну и в особое убежище, которое показала мне Дарзин. Его создал кто-то из прежних Торров и передавал строго внутри рода, тщательно следя за сохранением тайны. Метров восемьдесят сплошного камня над головой, собственное водоснабжение и вентиляция, дыра неизвестной глубины в качестве отхожего места и каменная дверь толщиной метра полтора, при взгляде из коридора подогнанная без малейшего зазора. Все это смахивало на подобные сооружения в глубине земных пустынных пирамид – те же каменные блоки на упрятанных противовесах, хитрая система запоров и маскировка, доведенная поколениями жрецов почти до абсолюта. В качестве отвлекающей приманки коридор с дверью в убежище соединялся с ходом к главной сокровищнице замка. Вот ее двери были прекрасно видны, даже несколько напоказ, подавляя своей брутальной массивностью и видимой несокрушимостью.