Маг особого назначения

И тут повисшую тишину порвал сухой треск, похожий на ружейный выстрел. Глаза старика невольно обратились к звездному тетраэдру, только что его дрожащей рукой вставленному в пентаграмму. На глазах изумленного мага пурпурная звезда погасла, камень почернел, весь сморщился, словно высохший цветок, и в довершении всего рассыпался, взметнувшись в воздух черной пылью. Чернокнижник машинально смахнул пыль с лица и в немом ужасе уставился на испачканную ладонь.

— Н-е-е-т!!! — вопль Скорпио заметался под сводами храма, заставив даже бесстрастных монахов присесть в ужасе перед страшным гневом чернокнижника.

Одинокая слеза прочертила дорожку по испачканному черной пылью лицу старика, в немой мольбе взирающего на так и не ожившего идола.

— Обманули, — тихо простонал Скорпио. Подсунули пустышку, подделку, не способную выдержать накала энергии, затраченной на вызволение Чернобога. Портал остался закрытым.

Но жизнь, полная ожидания, лишений и невзгод, закалила душу Скорпио, хоть и закоптила её до черноты. Чернокнижник лишь на мгновение поддался унынию и отчаянию, но потом его подбородок упрямо вздернулся: не получилось в этот раз, получится в другой, тем более теперь точно известно, что кристалл у Мажеровского. Только имея оригинал под рукой можно было создать столь совершенную копию. «Теперь-то ты, Меченый, не дождется снисхождения от бывшего учителя, — мелькнула в голове Скорпио злобная мысль. — Такой жестокий обман повлечет за собой самые страшные кары!»

Ущелье Черного монаха будет стерто с лица земли вместе с обитателями, но кристалл будет найден.

Зря, ты, Саша, против учителя пошел …

Глава 53

Утром, еще до завтрака, Мажеровский зазвал меня в кабинет.

— Вы ощущали ночью толчки? — поинтересовался он хмуро, глядя куда-то мимо меня.

— Было дело, — кивнул я. Как их было не ощутить, когда нас с Роксаной в самый интересный момент сбросило с кровати?

— Вчера было полнолуние, — задумчиво сказал Мажеровский, посасывая мундштук погасшей трубки. — Скорпио пытался вызволить Чернобога. Но врата не открылись, вот демон и ломился в злобе.

— И что теперь? — спросил я. В принципе, вариантов развития дальнейших событий несколько, но хорошая морская практика подсказывает, что обманутый чернокнижник так просто не отступится.

— Боюсь, Скорпио попытается все-таки заполучить кристалл, — вздохнув, сказал Мажеровский. Виновато посмотрев мне в глаза, он добавил, — И теперь ему доподлинно известно, что кристалл у меня. Ведь фантом можно было изготовить, только имея под рукой оригинал.

— Ну, что же, — пожал я плечами. — Я же уже говорил, что гнойник нужно зачистить до крови, иначе от него не избавиться.

— Опять кровь, — поморщился Мажеровский, отводя глаза.

— Вы предпочитаете, чтобы Эллина попала в руки Скорпио? — жестко спросил я. Лицо Мажеровского побледнело, зрачки расширились, словно он увидел призрака, восставшего из ада.

— Нет, только не это! — выдохнул маг. — Лучше я ему кристалл отдам!

— Это приведет к тем же последствиям, только в руках Скорпио окажется не только Эллина, а все человечество.

— Что же делать?

Я бросил взгляд на аквариум. Пучеглазые рыбины невозмутимо взирали на нас с Мажеровским, равнодушные к тучам, сгустившимся над замком. Неприятные мысли закрутились в моей голове: Мажеровскому становится все хуже, он начал заговариваться, хоть и старается как-то сгладить неприятное впечатление. Все это не добавляет оптимизма жителям замка. Всем понятно, что развязка не за горами. А тут ещё Скорпио со своими заморочками, неймется ему. Теперь совершенно очевидно, что прямого вторжения не избежать, а Мажеровский не в состоянии оказать сколь-нибудь внятную помощь. Значит, об обороне замка придется заботиться мне.

— Не волнуйтесь, Саша, — тихо сказал я, отрываясь от созерцания мирной жизни обитателей аквариума. — Я приложу все усилия, чтобы оградить замок от чьих бы то ни было притязаний.

Мажеровский, по-моему, другого и не ожидал, но все равно вздохнул с явным облегчением. Ему все еще трудно поверить, что на земле существуют не только зависть и корысть, но и самоотверженность, когда человек готов рискнуть жизнью ради других. Я и сам не знаю, когда это произошло, но Мажеровский стал моим другом, больным и слабым, нуждающимся в заботе и опеке.

После завтрака, во время которого настроение присутствующих медленно, но верно улучшалось благодаря стараниям Роксаны, мы с Азаром удалились в сторожку, чтобы обсудить план отражения предстоящей атаки на замок.

— Хозяин совсем плохой стал, — сокрушенно покачал головой тролль, вспомнив, как Мажеровский за завтраком вдруг вылил вино на скатерть и, закатив глаза, принялся вычерчивать пентаграмму. В воздухе запахло серой, свечи сами собой вспыхнули синими огнями, по комнате пронесся порыв холодного ветра…