Маг особого назначения

Мажеровский лишь сжал её руку, но ничего не ответил. Потом изучил меня долгим пронзительным взглядом, словно хотел проникнуть в душу и выведать все мои тайны. Наконец слабо улыбнулся и поманил меня пальцем. Я подошел, тщась согнать с лица траурную мину.

— Саша, ну что ж ты совсем расклеился? Девчонок напугал, — начал я было говорить с бодростью в голосе, которой на самом деле совсем не ощущал, но Мажеровский не дал мне договорить.

— Марк, — хрипло сказал он, и было видно, как тяжело ему дается каждое слово, словно смерть уже ухватила его за горло и не дает вздохнуть полной грудью. — Ты приемник, помнишь?

Я почему-то смутился, сконфуженно забормотал, что, мол, я не настаиваю, тогда согласился, потому как выбора не было… Но маг жестом попросил меня замолчать.

— Ты приемник, — строго повторил он. — Поэтому держи. Эта ноша не каждому по плечу, но я верю, ты справишься, — маг протянул мне руку, разжал ладонь и в мою ладонь упал ключ-кристалл. Пурпурная звезда внутри тетраэдра едва заметно пульсировала, острые угла не преминули врезаться в кожу, хорошо хоть не до крови.

Мажеровский откинулся на подушку, словно этот жест отнял у него последние силы. Не открывая глаз, он сказал:

— Теперь ты, Марк, новый Хранитель. А мне на покой пора.

Дыхание бывшего мага замедлилось, стало едва заметным, лишь слабое колебание черного балахона указывало на то, что маг еще жив.

— Зиждитель, ну за что? — застонала Эллина, падая на грудь любимого. — Ну, неужели нельзя ничего сделать?

— Выход есть всегда, — прошелестел за моей спиной тихий голос, от которого по спине побежали мурашки. Я резко оглянулся и увидел в дальнем углу фигуру монаха. Того самого, который являлся ко мне в кошмарных снах.

— Кто ты? — спросил я, ощущая себя более чем неуютно. Одно дело сны, которые бледнеют при свете солнца, другое дело столкнуться с ночным кошмаром наяву. К тому же, похоже, никто кроме меня, монаха не видит.

— Черный монах, — равнодушно ответил незваный посетитель, а я отчетливо увидел рисунок обоев, просвечивающийся сквозь тело монаха. Тот кивнул, подтверждая мою догадку. — Да, я призрак. Я первый Хранитель кристалла и до сих пор присматриваю за ним. Порой Хранители встречаются настолько неопытные, да еще и от магии далекие, что волей-неволей приходится их на первых порах подстраховать. А то ведь таких дров наломают, получив в руки такую силищу, — монах ухмыльнулся и двинулся ко мне. — Ты хотел знать, чем можно помочь бывшему Хранителю?

— Да, — кивнул я, бросая взгляд на замершего на диване Мажеровского. Тяжело видеть сильного человека в таком жалком состоянии. Но тут я обратил внимание, что остальные тоже неестественно замерли, даже неугомонная Роксана смотрит в одну точку.

— Что ты с ними сделал? — испугался я.

— Ничего страшного, — отмахнулся монах, склоняясь над Мажеровским и вглядываясь в бледное лицо больного. — Немного притормозил время.

— Ты можешь его излечить? — с надеждой в голосе спросил я.

Черный монах задумчиво покачал головой.

— Я – нет. А вот ты можешь ему помочь. Вот только я не уверен, что он захочет такой помощи.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, теряя терпение. Человек умирает на наших глазах, этот странный призрак говорит, что это можно исправить, а сам время тянет.

— Я имею в виду закрытую страну Шамбалу, в которой до лучших времен спрятан сосуд бессмертия Зиждителя. Если его, — монах кивнул на Мажеровского, — туда отправить, он, возможно, излечится.

— Ну, так значит, нужно его срочно туда отправить! — воскликнул я. — Как это сделать?

— Не спеши, — поморщился монах, покачав головой. — Всё нужно взвесить, каждая активизация ключа должна быть тщательно продумана. Ты же видел, Мажеровский до последнего тянул, прежде чем решился. Миры находятся в хрупком равновесии, которое ни в коем случае нельзя нарушать. Да и захочет ли Мажеровский туда отправиться, ещё вопрос. Обратного хода не будет.

Вот оно что. Мажеровскому и здесь жизни нет и в Шамбале без Эллины даже бессмертие не порадует.

— А что, если…, — хотел я задать следующий вопрос, но Черный монах уже исчез. Я рассеяно оглянулся вокруг, но только натолкнулся на недоуменный взгляд Роксаны.

— Что с тобой? — шепнула она, подойдя ближе. — У тебя такой вид, словно ты только что сделал мне предложение, но сам ещё не знаешь, радоваться этому или горевать.

— Мажеровского можно спасти! — неожиданно громко сказал я. Роксана удивленно приподняла бровь, а Эллина порывисто обернулась ко мне, и в её глазах засветилась такая надежда, что я невольно смутился.

— Как? — спросила она.

— Его можно отправить в Шамбалу. Там он сможет стать бессмертным. Вот только…, — я замялся, не зная, как сказать о неизбежной разлуке влюбленных.

— Что? — тихо спросила Эллина. Я не выдержал взгляда жемчужно-серых глаз и отвернулся.

— Оттуда нет возврата.

Девушка усмехнулась.

— Всего-то? А меня туда можно отправить?

Именно об этом я и собирался спросить Черного монаха за мгновение до того, как он исчез. Но, похоже, эта задачка станет для меня первым экзаменом.

— Не знаю, — нехотя ответил я. — Но думаю, можно.