Маг с изъяном

– Для тебя и твоего помощника, – кивнул мужчина. – Выходной – один в неделю. Предупреждай заранее, когда соберешься отдыхать. Ну и… все вроде бы. Только работа и деньги, больше ничего. Да, вот что – с моими музыкантами сам улаживай отношения. Не люблю я этих скандалов.

– Нет, ну интересное дело – а если они меня изобьют или убьют? – заволновался Илар. – Что тогда, лучше будет?

– Не убьют, – пожал плечами трактирщик, – но скандалить могут. Побить слегка могут. Извини, ты взрослый парень, должен сам справляться со своими проблемами. Я тебе предоставляю работу на хороших условиях, что я еще должен сделать? На руках тебя носить? В общем, так: если согласен, сегодня приходи работать к девятнадцатому колоколу. Уходишь после первого колокола. Дольше чем до первого колокола в столице шуметь запрещено – указ императора. Теперь прощай – или до вечера.

Трактирщик тяжело встал, его толстые щеки заколыхались под своей тяжестью. Илар тоже вскочил, уже на ходу упаковал далир и выскочил в зал.

В большом трактирном зале было пока еще пусто. В углу сидели двое мужчин, они походили на купцов. Мужчины живо обсуждали какие-то свои торговые дела, и до Илара доносились фразы вроде: «…последний караван!.. А я ему и говорю – не тот товар, не тот!»

Пахло пролитым вином, пивом, с кухни неслись запахи съестного – пряные, острые, мясные и рыбные. Илар невольно сглотнул слюну и подумал: не поесть ли? Завтракать он не стал, по всегдашней дурной привычке. Мама всегда ругала за то, что Илар не хочет завтракать, говорила, что завтрак для человека самое важное – все лекари об этом говорят. Но все равно он не мог с собой ничего поделать. Вталкивать в себя пищу рано утром – выше его сил.

До вечера еще далеко, солнце только начало подниматься над горизонтом, лаская мир оранжевыми руками-лучами. Над городом стояла пелена из пыли, поднятой множеством ног, копыт, колес, и дыма, выпущенного десятками тысяч очагов, готовящих завтрак и обед. Ежедневно город сжигал массу дров, и целый день по улицам проносились грохочущие повозки с напиленными и наколотыми дровами, уложенными в них ровными перевязанными прутьями охапками.

Илар посмотрел на небо, потом на вывеску заведения и побрел по мостовой туда, где за домами был его дом. Идти довольно прилично, купеческий квартал располагался далеко от центра, где находился трактир «Сломанная подкова». Илар выбрал его по внешнему виду – чистый, ухоженный, с большим залом, с яркой, привлекательной вывеской, не так давно обновлявшейся. Трактир оставлял ощущение надежного, солидного заведения. Внутри Илару тоже понравилось – чисто, нет грязи, столы тяжелые, дубовые, выскоблены тщательно, дочиста, стулья тоже дубовые – тяжеленные, довольно дорогие. Как некогда узнал Илар, неспроста их делали из тяжелого дуба: во-первых, дубовую мебель труднее сломать, разбить, а во-вторых, чтобы метнуть такой тяжеленный стул, надо обладать большой силой, его и двигать-то трудно.

Задумался: как он будет тащиться отсюда после работы, да еще и с деньгами? Эдак можно попасть в неприятности. После того как он некогда ощутил на себе твердость разбойничьей дубинки, Илар больше не собирался подставлять свою умную голову под удары. И эта самая умная голова должна что-то придумать, чтобы не остаться без туловища.

Мимо прогромыхала повозка, в которой сидела разодетая парочка. Дама обмахивалась веером, мужчина смотрел в пространство, словно не замечая этого грязного мира, недостойного внимания. Кучер залихватски засвистел, щелкнул кнутом, и в голове Илара произошло просветление – вот оно! Вот выход из положения!

Оглянувшись по сторонам, заметил повозку, ожидавшую пассажиров. Ее хозяин мирно дремал на своем сиденье, покрывшись капельками пота, блестевшими в лучах солнца. Рот работника кнута и телеги был приоткрыт, и зеленая муха, приземлившись на подбородок, после короткой пробежки заползла в лакомую щель, из которой так вкусно несло тухлятиной и вином. Извозчик пришлепнул губами, выплюнул несчастную муху, лишенную надежд на питание и собственно здоровья, потом высморкался пальцами правой руки, со шлепком «убив» содержимое красного носа о булыжник мостовой. Вытер ладонь о штаны и только тут заметил Илара, с легкой гримасой отвращения наблюдавшего за его манипуляциями.

– Эй, чего уставился? Если чего-то хочешь – говори! Нет – проваливай!

Илар поколебался – стоит ли говорить с таким невежей, потом переломил себя и спросил:

– Сколько возьмешь – отвезти в купеческий квартал, на улицу Зеленую?

– На Зеленую? – смягчился извозчик, засунул в ухо мизинец правой руки, поковырялся, вынул палец и начал задумчиво рассматривать извлеченную желтоватую массу. – На Зеленую, говоришь! Далеко, да, далеко… и дорого, дорого…

– Так сколько?! – не выдержал Илар. – Скажешь или нет?

– Скажу… как не сказать, – вздохнул извозчик, – это будет… два серебреника! Да, два серебреника.

– А ночью? Мне нужен извозчик после первого удара колоколов.

– Три серебреника. Только я ночью не работаю, – вздохнул извозчик и поудобнее устроился на сиденье, – ищи ночных извозчиков.