Магазинчик на улице Грез

 — Бр-р-р… никакой некротической. Я вообще интересуюсь алхимией. Значит, все хорошо? Вы помирились.

— Мы и не ссорились.

— Не придирайся к словам, ты же понимаешь о чем я.

— Я по-прежнему не в восторге от необходимости делить дом с этим… существом. И не уверен, что поступаю правильно, умалчивая о его существовании.

— Не смей! — я подскакиваю на кровати и вцепляюсь в его руку. — Рой, если ты это сделаешь, я… я… Я никогда тебя не прощу!

— Знаю, — вздыхает мой инквизитор, серьезно глядя мне в глаза. — Поэтому буду молчать. Но мое молчание продлится до первого преступления. Любой кровавый ритуал, любая жертва, пусть хоть замученный щеночек или поднятая крыса, и я сообщаю в инквизицию все что знаю о твоем учителе.

— Не будет никаких ритуалов, — облегченно выдыхаю, выпуская его рукав. — Мессер оставил практику.

Рой качает головой, но по его лицу я вижу, что он не верит в чистоту намерений некроманта.

***

Что же, можно смело сказать, что его недоверие взаимно. Когда мы спускаемся к обеду, Тайберг сверлит Роя колючим взглядом. Сидящая рядом Катрин подается к нему, чтобы успокаивающе положить ладонь на его руку, и я от души благодарна монашке за это. Кажется, она единственная, кто способен утихомирить некроманта, когда он не в духе.

Наили за столом нет. Или на производстве пропадает, или опять убежала к Джеймсу. Оно и к лучшему. Сегодняшний разговор не для ее ушей.

— Всем приятного аппетита, — объявляю я с напускным воодушевлением. — Мессер, вы знаете — я не любительница сплетен, но тут даже мне стало любопытно. Не хотите объяснить смысл прошлой сцены в гостиной?

— А что тут объяснять? — некромант чуть приосанивается. — Я, знаешь ли, еще не старый. Могу понравиться женщине. И смирись, племянница! Леди Катрин Берг теперь твоя тетя.

— Леди Катрин Берг? — поворачиваюсь к монашке. Она улыбается — счастливо и чуть смущенно, бросая на некроманта кокетливый взгляд снизу вверх.

Больше всего эта парочка похожа на влюбленных молодоженов. Почему у меня такое ощущение, что я пропустила серию любимого сериала?

— Хотел оставить прежнюю фамилию, но бездельник, который выправлял документы, сказал, что она слишком известна. В Арсе некромантом Тайбергом пугают детишек — мол, будешь себя плохо вести, придет и заберет. Как будто мне делать больше нечего! — вопреки возмущенному тону лицо у мессера до отвращения самодовольное. Впрочем, я и раньше замечала, что мой учитель не чужд тщеславию.  — Так что теперь я — Хаген Берг, благо этих бергов в Давеноре больше, чем бродячих кошек.

— Что за документы?

— Ты меня разочаровываешь, ребенок. Первое правило любого беглеца: всегда таскай при себе метрику на фальшивое имя, — он подмигивает. — Лучше две, одну про запас. Не волнуйся, тебе я тоже выправил. И для моей сладкой Катрин, разумеется…

Нет, я с ним точно с ума сойду!

— ТАК, СТОП! А теперь ещё раз, но по порядку!

"По порядку" не получается. Потому что в столовую вбегает Мири и смотрит на меня огромными испуганными глазами.

— Леди Эгмонт… Там, там…

— Я же сказал: не надо обо мне докладывать! — гремит раздраженный голос за нее спиной. Звучный и смутно знакомый. Причем знакомство это не вызывает во мне ничего, кроме глухого предчувствия опасности. — Даяна моя дочь и я имею право видеть ее, когда пожелаю!

Бесцеремонно отодвинув Мири в сторону в столовую врывается мой названный папаша — магистр Пилор.  За его спиной маячит скользкая рожа адвоката Адамса. И (вот так сюрприз!) два уже знакомых громилы-полуогра.

Или это другие? Да нет — точно они, у одного даже бинт на лбу. В том месте, где дубовый череп встретился с дубовой балкой.

Это попахивает Аншлером. Скверный запашок.

— Пилор… — инквизитор поднимается из-за стола. — Какого демона вы врываетесь в чужой дом?

— О нет, я врываюсь не в чужой дом, — скалится мой названный папаша. — Это вы находитесь в МОЕМ доме, милорд Фицбрук. Причем без приглашения с моей стороны.

“Палпатин” принимает картинную позу, слегка откашливается и начинает вещать звучным голосом:

— Дорогие гости, не хочу выглядеть нерадушным хозяином, но боюсь, что у нас с дочерью больше нет возможности предоставлять вам кров и еду. Буду счастлив попрощаться с вами еще до заката. Если нужна помощь со сбором вещей, мои люди, — тут он кивает на дуболомов за спиной, — с радостью ее окажут.

Разумеется, никто не двигается с места. Тайберг нехорошо щурится, разглядывая моего названного папашу и мне становится не по себе от кровожадного выражения на лице некроманта.

— Значит, это и есть нынешний Эгмонт? — бормочет мессер себе под нос. — А похож… Такая же мерзкая рожа.

Рой хмурится.

— Вы сошли с ума? Этот дом принадлежит Даяне, я ее опекун как минимум ближайшие три месяца…

— Уже нет, — елейным голоском встревает Адамс. — Есть свидетельства, что вы не справляетесь с контролем магических способностей девушки. Конклав удовлетворил прошение о снятии опекунства. Отныне за Даяну Эгмонт отвечает ее законный отец, а все имущество переходит под его доверительное управление…

В доказательство своих слов он взмахивает гербовой бумагой со светящейся печатью.