Читаем Магазины «Березка»: парадоксы потребления в позднем СССР полностью

Чтобы сделать торговлю более гибкой, в 1965 году были введены специальные платежные документы, сертификаты, которые советские граждане могли получить в обмен на свою валюту и затем расплачиваться ими в магазинах «Внешпосылторга»[114]. Госбанк СССР по заказу «Внешпосылторга» выпускал сертификаты достоинством 1, 3, 5, 10, 20, 50, 100 и 250 инвалютных рублей, а также 1, 2, 5, 10, 25 и 50 копеек. Сертификаты были трех видов: с отличительной полосой синего цвета (в случае обмена валюты соцстран), с полосой желтого цвета (валюта развивающихся стран) и вовсе без полосы (валюта капстран)[115]. На всех видах сертификатов была надпись «Сертификат на получение товаров на сумму…», далее указывалась сумма в рублях[116]. Сертификаты могли быть обменены на рубли по номиналу, а обратно на валюту — нет (это же касалось и отрезных чеков серии «А» для моряков). Поскольку и цены в магазинах «Внешпосылторга», и сертификаты были номинированы в рублях, то вскоре решено было и валютные счета совзагранработников во Внешторгбанке вести не в валюте, а в инвалютных рублях, то есть в рублях, полученных путем перевода валюты по официальному курсу Госбанка[117].

Механизм выдачи валютных суррогатов был непростым и иерархичным: зарплаты в валюте сначала пересчитывались по курсу Госбанка СССР в инвалютные рубли, а затем по специальному курсу выдавались сертификаты. Бесполосные сертификаты — по номиналу: за 400 инвалютных рублей — 400 сертификатов. Сертификаты с желтой полосой выдавались с так называемыми поправочными коэффициентами от 1,1 до 1,9 в зависимости от валюты (коэффициент для каждой определялся Министерством внешней торговли). Например, для советских работников в Мали коэффициент был 1,8, то есть за 400 инвалютных рублей им выдавалось лишь 222 сертификата[118]. Для чеков с синей полосой система была другой. Выдавались они, как и бесполосные, по номиналу (400 сертификатов за 400 инвалютных рублей), однако цены в спецмагазинах при покупке на эти сертификаты были в 2–5 раз выше, чем при покупке за более престижные виды сертификатов. Иными словами, покупательная способность синих чеков была значительно меньше. Объяснялось это замысловатым образом: формально считалось, что за синие сертификаты клиенты покупают товары по розничным ценам (как в обычных рублевых магазинах СССР, просто с оплатой в сертификатах), а обладателям желтых и бесполосных сертификатов делается скидка в размере от 50 до 85 %[119]. К тому же если за бесполосные суррогаты можно было купить все товары, представленные в магазинах, то за желтые ассортимент был несколько ограничен, а за синие — и вовсе невелик. Существование разных курсов обмена и разных цен отражало ценность различных валют для советского государства.



Сертификат «Внешпосылторга» с синей полосой (выдаваемый в обмен на валюты соцстран)


Эта ситуация порождала полулегальные практики. Вот что вспоминает жена корреспондента советского телевидения, работавшего в Египте в начале 1970-х годов: «На бесполосые ты могла купить все, что ты хочешь, абсолютно. Были еще с синей полосой — для тех, кто работал в Монголии и во всяких таких вот уже странах — им уже вообще очень мало чего разрешалось покупать. Мы получали желтые, на них можно было не все, но многое. Но вообще-то мы доставали бесполосые через знакомых. Некоторые вещи можно было покупать на все виды сертификатов, и тогда мы говорили: “Слушай, тебе какая разница (мы же все среди этих корреспондентов крутились), купить эту вещь на полосатые или на бесполосые? Ты мне дай бесполосые, а я тебе дам полосатые”. И я таким образом купила шубку себе за бесполосые, которая вообще-то мне не полагалась»[120].

Дэвид Уиллис, работавший корреспондентом американской газеты Christian Science Monitor в Москве, рассказывает в своей книге об СССР похожую историю. Его знакомому, советскому ученому, один американский друг прислал в начале 1970-х в подарок 70 долларов. Ученый получил их в Москве в виде бесполосных сертификатов и отправился в «Березку», чтобы купить себе дефицитные импортные ботинки. В магазине к нему подошел другой покупатель и пожаловался, что очень хотел купить модный складной зонт, но оказалось, что его продают в «Березке» только за бесполосные сертификаты, а у покупателя были сертификаты с синей полосой — он только что вернулся из командировки в Венгрию. Выяснилось, что ботинки можно приобрести и на синеполосые сертификаты, так что ученый нехотя, но согласился поменяться с покупателем своими сертификатами, и каждый смог совершить желанную покупку[121].

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги