Магазины «Березка»: парадоксы потребления в позднем СССР

Государство было заинтересовано в том, чтобы валютных переводов приходило как можно больше, поскольку валюта шла в казну, а получателям выдавались только чеки. Однако если решать, кого выпускать за границу, а кого нет, власти еще могли, то повлиять на то, кому именно пришлют перевод из-за рубежа, было невозможно. При этом те, кто получал деньги из-за границы, часто проходили по разряду «неблагонадежных», поскольку имели связи с иностранцами, чаще всего не санкционированные сверху. Таким образом, государство вставало перед дилеммой: получить как можно больше валюты или все-таки ограничить доступ к привилегированному снабжению идеологически «сомнительным» гражданам.

Гонорары из-за рубежа

До 1973 года, то есть до создания ВААП, любые публикации советских граждан за рубежом носили неформальный характер. Иностранные издательства, публиковавшие переводы произведений советских писателей, могли заключить договор с объединением «Международная книга» и выплатить автору гонорар через эту организацию или даже неформально договориться с автором и перечислить гонорар ему напрямую, однако это оставалось на их усмотрение: договоренностей между странами не было, и зарубежные издатели могли не спрашивать разрешения на публикацию.

Ученый и писатель Ж. Медведев вспоминает, что роман советского писателя В. Дудинцева «Не хлебом единым», вышедший в 1956 году, был сразу же переведен на несколько языков и много раз издавался на Западе, но гонораров из-за рубежа Дудинцев долгое время не получал: «Однажды, когда долги Дудинцева подошли к критической величине, я предложил ему начать какие-то действия по извлечению денег из зарубежных издателей… упирая на то, что автор в трудном положении, не может продолжать литературную работу — а все из-за пиратства западных издательств и ограничений, существующих в СССР. Стали приходить ответы; обнаружилось, что иностранные издательства нередко переводили для автора различные суммы через советское агентство “Международная книга”, которое, имея монополию на иностранные доходы всех советских авторов, оставляло эти средства на своих зарубежных счетах, не извещая литератора. Но как-то в апреле 1967-го Дудинцев… показал мне короткое письмо из Нью-Йорка — и в нем чек на 500 долларов. Владимир был счастлив. ‹…› Мы с Дудинцевым поехали в Банк для внешней торговли СССР (Внешторгбанк) и открыли валютный счет. ‹…› Советские граждане, у которых были счета в иностранной валюте, могли получать в банке так называемые рублевые валютные сертификаты, которые принимались в валютных магазинах системы “Березка”»[306].

Как мы видим, до организации ВААП советским писателям, чьи произведения переводились на другие языки, нужно было предпринимать специальные разыскания для получения валютных гонораров. К тому же на этом этапе — до введения единых чеков «Внешпосылторга» — на сертификаты обменивались только заграничные переводы в валютах капстран, а суммы из соцстран выдавались получателям в рублях[307]. Когда объединение «Международная книга» получало гонорар от иностранного издательства, четверть его отходила в госбюджет, а из оставшейся положенной писателю суммы вычиталось еще 35 %[308].

Письмо академику А. П. Ершову с объяснением правил покупки товаров в «Березке». 1973. Электронный архив академика А. П. Ершова. http://ershov-arc.iis.nsk.su (Папка 88. Л. 193)

Эта мера — вычитание 35 % — после 1969 года касалась выдачи любых приходивших на имя советских граждан валютных переводов. Объяснялась она следующим хитроумным образом. В обмен на полученную валюту капстран человек мог получить бесполосные сертификаты. При покупке на них товаров в магазинах «Внешпосылторга» цены, как уже говорилось в первой главе, были номинально на 35 % ниже розничных. В связи с этим и сертификатов гражданину решено было выдавать на 35 % меньше положенного. Например, математику А. Ершову в 1972 году пришел гонорар за перевод его книги на английский язык. «Внешпосылторг» известил его специальным письмом о том, что на его имя поступила сумма в 100 долларов. Она была пересчитана по официальному курсу в рубли (80 копеек за один доллар) и составила 80 рублей. Сертификатов же Ершову было выдано лишь на 52 рубля[309].

Зато, несмотря на все вычеты, отсутствие контролирующей организации позволяло получать гонорары и за публикацию за рубежом не вполне одобряемых властью произведений. Так, актер С. Юрский вспоминает, как в 1968 году ему подарила сертификаты вдова М. Булгакова, получившая их за переводы «Мастера и Маргариты» (в СССР роман вышел не отдельной книгой, а лишь в литературном журнале и с цензурными изъятиями)[310]. Главный редактор журнала «Вопросы литературы» Л. Лазарев вспоминал в своих мемуарах, что получала заменители валюты и вдова еще более неприемлемого для советской власти автора — О. Мандельштама[311].