Маги

Сначала Ингрид обрадовалась, как всегда радовалась при виде Дианы, а потом почувствовала настолько острую боль во всем теле, что в мгновение ока оказалась на песке, корчась в конвульсиях. Ее семья мигом обступила ее, скрывая от посторонних глаз.

— Что с тобой? — испуганно присел рядом с ней Кеннет.

— Что со мной? — почти закричала Ингрид. — Что с вами?! Кто сейчас почувствовал ненависть к Диане?

Тяжело дыша, Ингрид обвела взглядом своих родных. Один за другим они опускали головы. Все, кроме отца.

— Своей ненавистью вы убиваете не ее, а меня!

— Но почему? — воскликнул Тэган.

— Откуда я знаю! Мама, сделай что-нибудь, пожалуйста! — Ингрид продолжала лежать на песке, свернувшись в комок.

— Сейчас-сейчас! — Беатрис опустилась рядом с дочерью.

Она была одной из лучших целительниц в Амальоне и могла справиться практически с любым магическим, а тем более физическим повреждением. Увидев тонкое тело Ингрид, Беатрис ужаснулась. В пяти местах золотистый кокон ее дочери был разорван безобразными черными полосами. Все они были направлены к сердцу Ингрид.

— Неужели это мы сделали? — воскликнула она.

На глазах у нее навернулись слезы. От своих родных у Ингрид не было защиты.

— У меня не получается, — произнесла она через несколько минут, безрезультатно пытаясь убрать каждую из полос.

— Конечно, не получается, — с трудом ответила ей Ингрид. — Ваше отношение к Диане не изменилось! Вот это, мама, твоя полоса! — Ингрид показала на один из черных росчерков в своей ауре. — Постарайся почувствовать, что она не виновата. Что все должно быть именно так. Даже если она убьет меня.

Беатрис закрыла глаза. На ее лице отражалась внутренняя борьба. Наконец, полоса, на которую только что показывала Ингрид, постепенно стала рассеиваться, пока не исчезла совсем, оставив на своем месте сияющее пятно. Оно было намного ярче, чем основное поле.

— Теперь ваша очередь, — обратилась Ингрид к братьям.

— Ты всегда будешь прикрывать Диану? — спросил Кеннет, когда Ингрид, придя в себя, поднялась на ноги и стала отряхиваться от песка.

— Я думаю, да! — ответила она. — Чувства действуют по принципу родственных элементов. Для Дианы самым родным элементом во всем Амальоне являюсь я. Поэтому, прошу вас, будьте осторожны со своими чувствами в отношении ее.

— Но почему ты? — удивился Аарон. — Почему не Тэган? Он больше других сталкивался с ней. Несколько раз дрался.

Ингрид улыбнулась:

— Потому что Тэган не любит ее, а я люблю!

— Но мне она тоже нравится! — возразил Дарен.

— Видимо, мне она нравится больше, — Ингрид показала брату язык.

Настроение у нее стало еще лучше, чем было. Отряхнув со своей одежды последние песчинки, она шагнула в круг, бывший около ста метров в диаметре, где ее уже давно ждала Диана. Тут же за ней закрылся охраняющий купол, о котором говорил отец. Это было потрясающее ощущение. Они с Дианой оказались отрезанными от всего мира. Их могли видеть, но никто не слышал, о чем они говорили.

Воительница встретила Ингрид спокойным взглядом:

— Не могла расстаться со своей семьей? — спросила она вместо приветствия.

— Что-то вроде того, — согласилась Ингрид, подходя к ней.

Она смотрела на Диану, чувствуя, что глупо улыбается, но не могла сдержать этой радостной улыбки. Ингрид не верила, что сейчас они станут сражаться. Мысли о поединке отодвинулись глубоко на задний план. Ингрид сама не понимала, почему эта женщина вызывала у нее почти детский восторг. При виде Дианы Ингрид всегда захлестывала волна благодарности и восхищения.

«Наверное, это от того, что она спасла мне жизнь!» — подумала амальонка.

— Приходи к нам завтра на чай! — неожиданно предложила она Диане.

Диана удивленно приподняла брови. Кроме предстоящего поединка для нее больше ничего не существовало. Поэтому она даже не сразу поняла, о каком чае ведет речь Ингрид.

— Это все, что волнует тебя в данный момент? — спросила она.

Ингрид задумалась. А потом кивнула головой:

— Да, наверное.

— Ты не боишься смерти?

Ингрид опять задумалась:

— Смерти не боюсь. Скорее, боюсь боли. Ты все-таки намерена меня убить?

Диана задумчиво смотрела на нее.

— Этот вопрос я задавала себе всю ночь.

— Кстати, твое поле теперь в порядке, — заметила Ингрид, имея ввиду, что в ауре Дианы не осталось и следа от золотистого сияния, присутствовавшего еще вчера.

— Я вижу.

— Ты что-то сделала для этого?

Диана отрицательно покачала головой. Вдруг ее внимание привлекли люди, находящиеся за куполом. Они размахивали руками. Их лица выражали недовольство.

— Я что-то не почувствовала, чтобы твои сородичи тебя поддерживали, — произнесла она, обводя взглядом собравшихся амальонцев.

— У меня нет животного. Многие считают, что будет лучше, если я сейчас погибну. Таким образом, я не смогу стать проклятием для Амальона. Ты же понимаешь, что такое Долины без животного.

Диана не поверила своим ушам:

— Но тебя же не было в долине в свое двенадцатилетие. Всем известно, что зверь приходит только в двенадцатый день рождения. Как они могут обвинять тебя в этом!