Маги аномалии Разлома

— Чаю, Фёдор Николаевич? — Артур потянулся за чайным сервизом.

— К-хм, а можно что-нибудь покрепче? — граф взглянул на антиквара с надеждой.

— Конечно, — хозяин достал графинчик из тумбочки и парочку рюмок. — Вы взбудоражены чем-то? — Артур завязал диалог исходя из эмоционального подъёма верного поверенного молодого Рюрика. — Что-то на стройке, может, в пищевых мануфактурах какая загвоздка? — проявил он участие.

— М-да, князь, — Татищев охотно поддержал разговор. — Сейчас, дорогой мой, я вам кое-что покажу, — с этими словами он выпил и достал первое изделие из саквояжа.

Артур мельком взглянул на это, из разряда чего-то непонятного, тоже выпил и наполнил ёмкости заново.

— Вот! — воодушевился Татищев, держа в руках нечто механическое с ручкой.

— Что это, — спокойно среагировал антиквар.

— Сейчас! — самодовольно заявил ему граф.

Татищев прикрутил изделие к столешнице, воспользовавшись крохотной рукояткой, как на струбцинах. Достал кусок мяса и попросил блюдце.

Артур снял пенсне и протерев его стал свидетелем эффектного появления обычного фарша.

— Великолепно, не правда ли? — деловито поинтересовался Татищев.

— Просто потрясающе, — автоматом вторил ему антиквар. — И что?

— Первая партия разошлась моментально, — старый граф открутил мясорубку от стола. — Потёмкина уже налаживает выпуск в серьёзных масштабах, причём, на своих оружейных мануфактурах, — пояснил Николай Фёдорович и убрал незаменимую вещь кухонь в свой саквояж.

— М-да, странно. И почему я не удивлён? — тоном Философа произнёс Артур.

— Согласен, но вот вам ещё, — граф словно не слышал его реплик и достал какой-то пенал.

Он протянул его хозяину дома.

— Какая прелесть… — автоматически выдал Артур.

Князь осмотрел полированную коробочку тонкой работы из чёрного дерева. Оценил искусную резьбу по всей её длине. Прикинул размеры изделия немного точнее. Сантиметров тридцать длиной, пять-шесть шириной и толщина в сантиметр. Из щели торчит полоска воронёного металла, а с одного края кнопка.

Естественно, что палец сам потянулся к этому месту на полированной поверхности коробочки…

— А! Ай! Артур! Осторожней, прошу вас… — Татищев, занятый розливом крепчайшего по рюмкам, запоздал с предупреждением. — Это же «выкидуха», новейшее из детищ господина Феликса…

Х-лоп! Бдрень-к!

Произошло сразу несколько внезапных и последовательных действий.

То ли пружинящая пластина слишком закалённой оказалась, то ли вес лезвия получился большим, но после нажатия стопорной кнопки, пенал вылетел из рук антиквара.

Провернувшись в полёте несколько раз, нож воткнулся в стенку у самого столика и весело задребезжал. Пострадал лишь портрет старого дедушки, в лоб которого и воткнулось острейшее лезвие. Благо, это был просто портрет неизвестного.

— Ну вот, — Татищев виновато развёл руками. — А одному из любознательных подмастерьев… Э-ээ, ну, как бы так сказать…

— Я понял, Николай Фёдорович, — его спокойно прервал Антиквар. — Можете не продолжать. А скажите мне, будьте столь милостивы, а ещё что-то подобное будет сегодня? — Артур глянул с тревогой на торчащий кинжал, и на все саквояжи поверенного.

— Нет-нет, — Татищев слукавил, и не стал дальше расстраивать антиквара.

— Я помню об этом наброске, присланным Феликсом с его Элементалем Земли, в аккурат на позапрошлой неделе, — Артур постучал по пеналу торчащего ножика. — Мне кажется, уважаемый Николай Фёдорович, что с размером изделия вышла ошибка, — князь продолжил делиться своими мыслями. — Раза в три, нужно уменьшить…

Ба-бах!

Второй раз за вечер дверь резко открылась, с размаху ударившись о стену, и, по традиции, захлопнулась перед носом взъерошенного Григория. Вид у парня озадаченный. Взгляд бегающий и полон тревог.

— Извините меня, господа, но я просто обязано рассказать вам о том, что случилась сейчас на балу, — выпалил молодой граф Распутин и, пренебрегая всеми правилами поведения, решительно прошёл к столу, взял в руки рюмку Татищева и выпил.

Все его движения молчаливо и с недоумением в выражениях сопровождали взрослые аристократы. Они даже не посмели воспрепятствовать парню, приняв во внимание его взбудораженное состояние. По всему выходило, что на балу произошло что-то страшное.

— Присядь, Гриша, спокойней, — хозяин антикварной лавки первым пришёл на выручку пареньку. — А ну-ка, выпей ещё и давай, сразу к делу. Что там, и как произошло?

— Э-эм? Постойте, — Татищев тоже забеспокоился. — Гришка? Ты ведь отправился на бал вместе с госпожами Роксаной и Марфой? Может, что-то с ними случилось?

— Николай Фёдорович, перестаньте наседать на парня, — вновь заговорил антиквар. — Сейчас он сам нам всё поведает, — он поднялся и подставил дополнительный стул к столу. — Сядь, успокойся и всё расскажи в мельчайших подробностях.

Григорий Распутин, оруженосец Великого князя Рюрика, выполнил указание Артура. Он сел на предложенный стул, отдышался и принял в себя целый фужер крепчайшего. Однако, величайшее нервное напряжение не позволило хмелю повлиять на рассудок Григория. Он успокоился и с надеждой взглянул на старших товарищей.