Народ попритих. Се Ляо Юй довольно улыбнулся сам себе, вспоминая недавно состоявшийся разговор между ним, ван Брюккеном и самим Семеном: «Какой я старший, какой я старший?» А вот какой. Из всех собравшихся никто, кроме уже упоминавшихся трех-четырех человек, не усомнился в праве Точилинова главенствовать. После той встречи с землянами и халь Семен очень долго переживал, как отнесутся к его заявлению вольды, бароны и, главное, маги. У него чуть комплекс вины на этой почве не развился. А оказалось все до неприличия просто. Все,
– Итак, далее по сути государственного устройства. Братство Магов не будет управлять Директорией. Формально, я имею в виду, – пояснил он, глядя на ошарашенные лица собравшихся.
– Это как? – непонимающе выдохнул дон Антонио, только что внутренне смирившийся с идеей государственного насилия.
– Это так, – Семен прищурился, – ты, может, хочешь лично заниматься сбором налогов или ведать вопросами сельского хозяйства? Я, например, нет. Председательствовать на наших собраниях – еще куда ни шло, но от управления государственной машиной меня увольте. Впрочем, если кто-нибудь желает – пожалуйста.
Желающих не нашлось.
– Так я продолжу? Спасибо, – дожидаться реакции окружающих Точилинов даже не стал. – Директорией будет управлять, естественно, Директор. Это будет именно управленец, менеджер, если хотите. Вся административная власть будет у него. Но назначаться он будет всеми нами вместе. Наместники ваших провинций будут назначаться им же по согласованию с магом – хозяином провинции. Ваши пожелания, естественно, будут приоритетными. И вообще, в своих провинциях делайте что хотите в рамках Конституции.
– Конфедерация, короче, – встрял Капитан Америка, довольно улыбаясь.
– Хрен тебе, а не конфедерация, ты уж извини, – Семен не сдержался. – Приказам из прим-провинции будешь подчиняться как миленький. Не устраивает – добро пожаловать в баронства.
– Это я буду подчиняться приказам какого-то менеджера? – Возмущению американца не было предела.
– Это ты будешь подчиняться приказам за моей подписью, а я, в свою очередь, буду решать, что и как делать, по согласованию с вами. А распоряжения Директора будут касаться только Наместников в части, не относящейся к магической деятельности. Деятельность Братства – вещь сама в себе. Это мы келейно будем решать, что и как. Всё понятно?
Гарри кивнул.
– А как территориально ты планируешь устроить это равноправие? – подал голос Борис.
– Тут всё просто, – Семен развернул схематический рисунок. – От баронств стрежнем отходит прим-провинция. Перпендикулярно ей присоединяются в равных долях все остальные провинции, по пятнадцать штук с каждой стороны. Таким образом, буде у кого возникнет желание расширяться – всегда будет куда расти. А если появится новый член Братства, просто удлиняется прим-провинция и нарезается новая доля – с той стороны ведь ничего нет. Иди куда хочешь.
– Ты рассматриваешь возможность расширения Братства? И кто же на примете?
– Нет никого на примете, но жизнь штука длинная и непредсказуемая. Может, мы и останемся в прежнем составе, а может, появится маг, достойный принятия в Братство. Так что лучше иметь запасной вариант.
– Семен, – подал голос Джузеппе, – слушай, а ты ведь уже присмотрел кандидатуру Директора, так? Уважаемый Муритай здесь присутствует не просто как наблюдатель?
– Спасите, Несуществующие! – Муритай вздрогнул и с подозрением посмотрел на Точилинова: – Мастер, вы ведь не хотите сделать мне такую гадость, правда, Мастер?
– Нет, конечно, – успокоил торка Семен. – Не дождетесь, Муритая я вам не отдам, ещё чего захотели. Он здесь присутствует как представитель и консультант от вольдов. Если у кого-нибудь возникнут вопросы по тому, как соотносится моя идея государственности с правилами жизни вольдов, то это к нему. А что касается кандидатуры Директора, то вы и сами бы додумались, будь у вас время. Попробуем. Ну же, Джузи, твои предположения.
– Я двести раз просил, – завелся итальянец, – не называйте меня Джузи.
– Извини, но ты так забавно каждый раз кипятишься. Легче, приятель, легче. Какая разница, как тебя называют, главное, что ты из себя представляешь. Муритай вон до сих пор кривится, когда мой «псевдоним» слышит.
– Ты можешь себя хоть Королем Педерастов называть, твое дело, а меня зови, пожалуйста, моим нормальным именем. Я, знаешь ли, им очень дорожу.