Маги Клевера

И работа закипела. Месяцы ушли у них только на то, чтобы научиться сводить в пакет определенный объем информации и прицеплять его к линиям хальер так, чтобы можно было перенаправить куда-нибудь. Поначалу хотели скопировать какой-нибудь земной образец, но столкнулись с двумя фундаментальными проблемами: законами физики и энергетикой. Что касалось законов физики, то они, как и хальер, работали в Пестике очень своеобразно. Те же полевые рации, к примеру, в Зеленом Лепестке исправно служили, а в Пестике начинали безбожно глючить и ломаться. Энергетики, в частности тот же Уваров, объясняли это чрезмерным напряжением магнитных полей, коррелирующих с линиями хальер. Объяснение было не очень внятным, но никаких исследований провести не удалось, так как все электронные приборы, включая наручные часы и электронный градусник, невесть как завалявшийся в рюкзаке у Строцци, благополучно сдохли в первый же месяц пребывания в Пестике. А реанимировать их не получилось из-за второй проблемы – энергетики. Тут никаких объяснений придумывать было не надо: всё описание укладывалось в три слова и один предлог: «В Пестике электричества нет». Просто и ясно. Пытались покупать аккумуляторы через контрабандистов, но за каждую единицу пришлось заплатить столько, что идея более или менее массового использования их в жизни умерла не родившись. Да и приходили они полуразряженными. В итоге вернулись к тому, с чего начинали: идти своим путем. «Изобретать велосипед заново», – вздыхал Точилинов.

Ляо Юй разослал письма с просьбами о помощи и консультации. Откликнулись почти все, и постепенно упаднические настроения Семена, уже решившего было, что единство людей-магов невозможно, сошли на нет. Мало того, вскорости они ждали в гости человек десять, которые, как оказалось, просто ждали весточки хоть от кого-нибудь. Все это наводило на определенные размышления, но Семен решил отложить их на потом. Сейчас горело другое.

– Я тебя слушал, – хорошее настроение Семена испортить было невозможно. – Но, извини, это ты не понимаешь. Дело в самом принципе. Если мы хоть что-то сделали, то улучшить это возможно, что бы там ни казалось поначалу. Ты помнишь Экскор? На каком расстоянии действовали узоры аталь? Правильно, – не стал он дожидаться ответа, – шесть километров. Так почему у нас с нашими линиями не будет больше?

Ляо Юй закатил глаза. Этот разговор повторялся в разных вариантах раз уже двадцатый, и китайцу каждый раз очень хотелось убить упрямого Точилинова.

– Да потому, что как раз из-за силы наших линий они не способны поддерживать передаваемый пакет на дальних расстояниях. Это я тебе как телепортист говорю. Если бы все было так просто, мы бы уже простым перебором местоположения нашли выход на Землю.

– Нет, не так, – Семен лучился довольством, что еще больше бесило китайца. – Это не они не могут поддерживать, а мы пока не научились передавать. Разницу чувствуешь?

– Пошел ты со своей разницей, – обычно вывести из себя уравновешенного Мастера Се не получалось ни у кого, но Семен не был обычным вольдом. – Я тебе про законы мироздания, выше которых не прыгнешь, а ты мне – про стремление духа.

– Мы научились ходить, значит, научимся и бегать, – разговор начал приобретать пулеметный темп.

– Ты можешь научиться и прыгать, но никогда не сможешь бегать быстрее собаки, например.

– Не смогу, но я могу придумать автомобиль, чтобы ездить быстрее всех. Кстати, – споткнулся Точилинов, – а почему у нас до сих пор ничего похожего нет?

– Стоп, – китаец выставил обе руки вперед. – Только не это, не начинай. Мы еще со связью не разобрались. Не надо, Семен.

– Ладно, с этим позже, – успокоил Ляо Юя Точилинов. – Перед нами теперь задача стоит не меньше чем на шесть километров научиться пакет передавать.

– А потом? – обреченно поинтересовался китаец.

– Потом? – Семен даже не задумался. – Потом я тебе объясню. Давай, собирай народ, сказки ему будем рассказывать.

– …станции каждые шесть километров. Принцип сотовой связи на Земле все помнят?

Все помнили.

– Неудобно, конечно, но что поделаешь, на большее наших мозгов не хватило. Может, кто умный появится, лучше сделает, а пока так. Нам не шашечки, нам ехать. Связь позарез нужна.

– Да никто и не спорит. – Дон Антонио всегда был приверженцем эмоционального стиля общения. – Кто мы такие, чтобы спорить с людьми, которые дело делают. Ты нас пригласил, показал, что сделали, так мы тебе поклониться должны, а не хаять. А кто со мной не согласен – готов обсудить. Есть такие?

Он грозно оглядел столпившихся вокруг стола магов. Ответом ему был дружный смех.

– Антонио, в принципе, всё уже сказал, – вступил в разговор все еще улыбающийся Клаус ван Брюккен.

– Дон Антонию, попрошу вас, коллега.

– Дон Антонио, – с улыбкой поправился ван Брюккен. – Поэтому давайте, Мастер, опустим вступление. Очень интересно узнать, что нам нужно сделать, чтобы это все заработало.