Маги Клевера

– Конечно, похоже, – капитан, роту которого выделили Семену в помощь, снял полевую форменную кепку, подложил ее под голову и поудобнее устроился в траншее. – Вы, товарищ полковник, совершенно напрасно мучаете прибор. Тут надо снайпера вызывать. Пока он этого паразита зубастого не выцелит и не грохнет, эта штука работать не будет. Проверено. У них же магия как работает: они суть и дух предмета видят. Или с духами какими общаются. Они хоть гранатомет, хоть мотоцикл, хоть карандаш зачаруют. Умеют, гады, договариваться как-то. Вот случай был..

– Да ты, я смотрю, готовый маг, – прервал готовящегося рассказчика Точилинов. Он про такие «случаи» за последние два часа наслушался уже выше головы. Починить гранатомет это не помогало. – Чего ты здесь-то делаешь, давай к нам.

– Да вы не обижайтесь, товарищ полковник. У вас мне делать нечего. Я понимать что происходит, понимаю, а вот сделать – никак.

– Да я и не обижаюсь, – Семену стало стыдно за свою вспышку, тоже нашелся великий маг и волшебник. – Просто я тоже сделать ничего не могу. А вдобавок я еще ничего и не понимаю. Все линии я просмотрел: чисто. Если бы маг работал, так хоть что-то бы да было заметно, а здесь – ничего.

– Так я ж говорю, у них магия другая. Они не так, как эльфы с гномами, работают. С духами предметов говорят.

– Да ты-то откуда это знаешь? – удивился Семен.

– С людьми говорю. Слушаю, чего и где случается. Интересно мне.

– Интересно ему, – проворчал Семен. – И чего наслушал?

– Орков этих эльфы сами не любят. Когда у них между собой драчки случаются, они первым делом орочьих магов выбивают. А то эти ребята много чего учудить могут.

С одной стороны, весь рассказ капитана звучал как байка или сказка, а с другой – разве сама эта война двух, нет, уже четырех, миров – не сказка? С появлением на этой войне орков и гномов, то бишь торков и глеммов, ситуация неприятно изменилась. Такой пакости никто не ожидал. Если к тому моменту тактика и стратегия аталь были просчитаны и освоены вдоль и поперек, то воевать еще с двумя расами пришлось учиться заново. Победное шествие людей было остановлено. Хальер глеммов активнее всего проявлялась во всем, что связано с землей, и передвижение войск стало очень проблемным делом. Возникающие из ниоткуда противотанковые рвы и надолбы были способны остановить любой наступательный порыв. Глубокие ямы под артиллерийскими батареями, зыбучие пески на путях подвоза боеприпасов и продовольствия, непроходимые скалы и камнепады на путях прохождения войсковых колонн – вот далеко не полный список неприятностей, которые халь глеммов доставляли людям. В довершение всего, доспехи тяжелой пехоты глеммов, над которыми поначалу потешались «цивилизованные» военные, оказались пуленепробиваемыми. Теперь, чтобы остановить хорд глеммов, требовались как минимум крупнокалиберные пулеметы.

А торки оказались неимоверно быстрыми, и их мобильность порой просто поражала. Основой их шаманства являлось общение с духами, которых они могли найти где угодно, хоть действительно в карандаше. Для людей оказалось неприятным сюрпризом, что дух того же гранатомета при должном обращении (что, к счастью, случалось весьма редко) может если не открыть огонь по своим, то как минимум вывести оружие из строя.

– А что же ты тогда молчишь? – Семен внимательно выслушал капитана.

– А я и не молчу, – пожал плечами тот, – только что я могу по сути доложить-то? У меня пара случаев всего было. Да и то, когда, видно, маг ихний уходил, все опять работать начинало. Я сунулся было к командиру, тот пальцем повертел и выслал меня подальше: за оружием следить надо, говорит. Может, он и прав.

– А может, и правда прав? – поинтересовался Точилинов.

– Может, и так, – согласился капитан, – только вот за последние месяца два, таких случаев все больше и больше становится. Вы бы присмотрелись, товарищ полковник, может, вам поверят.

Семен внимательнее глянул на упорно не желающий работать гранатомет.

– Присмотрюсь, – пообещал он. – Может, и поверят.

– Можно? – Точилинов приоткрыл дверь кабинета.

– Можно знаешь чего и где? – добродушно отозвался откуда-то из угла кабинета Гермес. – Ты ж военный человек. «Разрешите». Давай, заходи. Что, перестал дуться?

– Да я, собственно, и не дулся, – теплый прием Гермеса как-то неожиданно погрел душу, и Семен вдруг решился: – Просто ты ж сам знаешь, когда не прав, так еще тяжелее сознаваться. Ну балбес, ну бывает. Но не мог я вот так слово свое бросить.

– Да я все понимаю, – Йенсен подошел к столу. – Я тоже не совсем прав был. И вправду, нельзя было тебя так подставлять. Да и никого нельзя. Надо было по-другому решать. Сейчас я уже понял. А тогда я как представил, какой вопль поднимется, что мы его отпустили… У-йо. В общем, прости, неправ был.

Он протянул руку, и Семен с непередаваемым облегчением за нее схватился. Как оказалось, камень этой ссоры был слишком уж тяжелым.

– И ты. Я тоже ерунды всякой наговорил.

Оба счастливо улыбнулись. Пробежавшая между ними кошка благополучно сдохла.

– Так ты чего хотел? – Гермес плюхнулся в кресло и потянулся за сигаретой.