Маги могут все (СИ)

С Геральтом Цирилла не разговаривала долго. Однако его это не сильно заботило, гораздо больше его волновало, чтобы она снова не сказала чего-нибудь лишнего. Ведьмак искренне полагал, что ей следует забыть о некоторых фактах своей биографии, пока она снова не накликала на себя несчастья.

Боромир сидел, тихо переговариваясь с Леголасом. Изматывающий ночной переход был ему, как и всем остальным, в тягость, однако вылезшее из-за горизонта солнце мешало ему уснуть. Остальные члены отряда спали. Дежурство Леголаса было щедро скрашено рассказами Боромира о Минас-Тирите. Тот, казалось, мог без устали расписывать красоту и величие своего родного города любому пожелавшему его выслушать, а Леголас слушал с неподдельным интересом.

– Мне радостно слышать, – сказал эльф, – что есть еще людские города, которые противятся наступающему со всех сторон злу. Сильные, гордые, не запятнавшие предательством свою многовековую историю. Пока в сердцах воинов живет любовь к родине и живо понятие чести – у людей есть надежда.

Эльф и человек с пониманием посмотрели друг на друга.

– Свободных земель становится все меньше, – с грустью сказал Боромир. – Страны, в которых торгашей уважают больше, чем воинов, обречены. Враг берет их если не силой, то хитростью и щедрыми обещаниями. Сначала он изнутри разъедает идеологию, а потом, когда доблесть и нравственность становятся пустыми словами, он просто вербует наемников, которые наравне с орками идут воевать против оставшихся независимыми государств.

Оба на какое-то время замолчали погруженные в свои невеселые думы.

– Если наша миссия удастся – все изменится. Враг лишится своей силы, и единственное, что потребуется людям, это осознать свои ошибки и не совершать их снова. Сейчас, когда появился такой шанс, нельзя отчаиваться, – нарушил тишину Леголас.

– Вот именно – шанс, – откликнулся гондорец.

«Нам выпал шанс использовать оружие врага против него самого, а мы собираемся этот шанс упустить. Как это глупо», – мысленно добавил он.

Боромир расправил плечи и потянулся.

– В нашей цепи столько слабых звеньев, что шансы на успех минимальны, – сказал он вслух. – Четыре слабых невысоклика, девица. Тут еще выяснилось, что Геральт – наемник. Я-то его сначала за порядочного человека принял.

– Что? – изумился Леголас.

– У нас с ним разговор зашел, я его спросил, кто он и чем он у себя на родине занимается, – Боромир понизил голос. – Он мне ответил, что на чудовищ охотится. А из дальнейших расспросов выяснилось, что не из добрых побуждений, а за деньги.

Боромир сплюнул и с презрением в голосе продолжил.

– Я, с одной стороны, уважаю его за то, что прямо ответил, не стал обманывать. С другой стороны, сиди и думай теперь, знал ли об этом ваш мудрый Элронд, когда нашу компанию собирал. И гадай, если знал, то достаточно ли ему заплатил? А если не знал, то какой у него тут вообще интерес?

– Не говори так, – покачал головой эльф. – Элронду Геральт жизнью обязан, он его практически с того света вытащил. Так что сомневаться в его преданности я не собираюсь. И про девчонку зря ты так. Я видел ее тренировку с Геральтом. Уверяю тебя, она свой меч не для красоты носит.

– Ну конечно! – фыркнул Боромир.

Он обернулся и обвел взглядом лежавших, тесно прижавшись друг к другу, Цири и Геральта. Подслушивавшая их разговор девушка едва успела прикрыть глаза.

– Спать так на глазах у всех – неприлично, – добавил он.

– Не вижу в этом ничего предосудительного, – возразил ему Леголас. – Это практично, теряется меньше тепла.

Боромир лишь покачал головой.

Гондорец шел позади увлеченно разговаривавших Фродо и Геральта. Вот уже несколько дней Боромира одолевали тревожные мысли. Он считал, что такой важный артефакт не должен нести беззащитный невысоклик. Постепенно появлялось настойчивое желание всегда быть рядом с ним, чтобы защитить в случае необходимости. В его сознание вгрызалась мысль о том, что пока еще не поздно изменить допущенную Советом ошибку.

– …есть и галлюциногенные зелья, – сказанная Геральтом фраза вывела воина из состояния задумчивости. – «Черная чайка», например.

Необычная тема привлекла внимание Боромира, и он с интересом вслушался в суть разговора.

– Вообще-то они ведьмакам нужны не для того, чтобы наслаждаться наркотическим опьянением. В случае, скажем, серьезного ранения они могут замедлить все процессы в организме, потерю крови и распространение яда в том числе, – продолжил Геральт.

– Так, может, никаких чудовищ и нет вовсе, а существуют они только в воспаленном зельями воображении? – подколол его Боромир. – А ведьмаки невежественных крестьян такими зельями, случайно, не угощают? Может, они несут вам свои деньги, чтобы бы их избавили от галлюцинаций?

Гондорец шутил, но в его фразе присутствовало не дававшее ему покоя ощущение несправедливости.

– Может, и так. Только ты все равно по кладбищам ночью не гуляй. А то когда нападет на тебя такая «галлюцинация» – чудовище, которое обычным мечом не убить, придется тебе от него своим острым чувством юмора отбиваться, потому что все твое оружие будет бесполезно, – пошутил в ответ ведьмак.