Маги могут все (СИ)

«Выходит, соплячка влюблена в него безответно? Нашла себе идеал, объект для обожания…. Тьфу».

Он отпил воды из фляги и произнес:

– Буди ее. Уже темнеет, сейчас поедим и пойдем на разведку.

====== Глава 8 ======

Под прикрытием темноты путники добрались до входа в пещеры Мории. Ночь обещала быть холодной и беззвездной, а луну заслоняли тяжелые тучи. Приблизившись, они заметили, что врат не было, – валялись разбитые створы. Подпирая спиной каменную стену, спал орк. Подобравшись совсем близко, троица заметила, что его меч и пустая фляга валяются чуть поодаль. Можно было предположить, что орк не просто спит – скорее всего, он мертвецки пьян.

Удар ведьмака был резким и бесшумным: спящий и пикнуть не успел. Все трое вошли в проем. Возле входа никого не было, и путники беспрепятственно продвинулись внутрь внушительной пещеры. Они миновали первый зал, следующий зал пересекала огромная трещина, в которой бушевал огонь. Слишком высокая и ровная стена огня выдавала его магическую природу, а отблески пламени заливали все вокруг красным светом.

Путники спустились по лестнице на ярус ниже и увидели узкий мост, тонкой нитью переброшенный над бездонной пропастью. Где-то вдалеке раздавались приглушенные голоса, доносимые до них эхом.

Геральт и Боромир поняли друг друга без слов: ловушка. Западня, в которую должны попасть их друзья.

Их заметили, как только они перешли мост: из темноты полетели стрелы, и лишь благодаря быстрой ведьмачьей реакции Геральта, вовремя сложившего пальцы в Знак, они не достигли цели, а стрелявшие лучники были обезврежены. В бой вступил небольшой отряд орков, по-видимому, охранявший вход в Морию. Геральт с Боромиром легко отражали многочисленные выпады неуклюжих отвратительных созданий, разя их наповал быстрыми, годами оттачиваемыми ударами, и скоро все закончилось. Боромир мысленно отметил, что девчонка не только не испугалась, но и приняла участие в этом коротком сражении, и сейчас с ее меча стекали капли черной крови.

Переведя дыхание, они поспешно стали решать, что делать дальше: было ясно, что Мория кишит орками и соваться втроем дальше бессмысленно. Но, с другой стороны, их тут явно не ждали, можно было воспользоваться эффектом неожиданности и помочь друзьям преодолеть ловушку.

– Нужно убрать эту огненную стену, – обратился Геральт к Цири.

– Я не справлюсь со стихией огня, – честно ответила чародейка. – В прошлый раз, когда я пыталась это сделать, мне пришлось отказаться от магии. А с тех пор моих знаний и умений не намного прибавилось.

– Я помню, Гендальф говорил тебе, что причина, по которой ты не могла колдовать, была скорее психологической. Не важно, какой магией ты пользуешься – светлой или темной, возможно, это единственный проход, и мы должны помочь им выбраться.

– У Гендальфа нет проблем с магией, и при необходимости он сам сможет это сделать, – упрямо возразила Цири.

Она хорошо помнила, что случилось в пустыне Корат, и не спешила повторить это безумство снова.

– Мы не знаем наверняка, жив ли он. Кроме того, мы не знаем, что с ними: вдруг их преследуют? Ты же догадываешься, что огонь они развели не для того, чтобы дорогим гостям дорогу освещать.

Боромир не понимал, почему девчонка упрямится. В его понимании магия была каким-то сказочным действом: раз – и сделано. Все, что угодно.

Цири посмотрела на Геральта. Она желала заслужить его уважение, мечтала, чтобы он начал воспринимать ее всерьез, и сейчас ей очень не хотелось его разочаровывать, показывая свою слабость.

– Хорошо, – наконец ответила она.

Девушка развернулась лицом к огню. Мужчины видели, как дрогнула стена пламени, когда она подняла вверх руки. К ее ладоням потянулись огненные нити. Тело Цири пронзила боль, тут же сменившаяся блаженством. Потекла чистая, безудержная энергия, резкая, рваная, бьющая стремительным потоком. Небывалое чувство вновь, как и много лет назад, переполняло ее.

Власть. Могущество. Вседозволенность.

Чародейка вбирала разбушевавшийся поток Силы, а стена пламени таяла на глазах. Ее спутники с удивлением заметили, что огонь теперь не просто тянется к Цири – он словно танцует вокруг, а его красные языки, облизывая, не причиняют ей вреда.

Жажда мести. Презрение. Ненависть.

Откуда-то начали волнами подниматься пугающие, всепоглощающие чувства. Цири пыталась абстрагироваться, сосредоточившись на своей задаче – снять стену огня.

Боль. Одиночество. Страх.

Она ощутила, что сможет навсегда забыть эти слова, чувство всесилия переполнило ее, оно как цунами сметало внутри нее все моральные и психологические преграды.

Кровь. Возмездие. Смерть. Всем кто предал, обидел, обманул.

«Нет! Нет! Это не моя воля, я не хочу этого! – какая-то часть ее сознания еще сопротивлялась. – Я больше не могу сдерживать этот поток, что же делать?»

Когда со стороны казалось, что огонь исчез и чародейка справилась, стена пламени снова взметнулась ввысь. Откуда-то из глубины пещеры начал доноситься странный звук, грохот: «Р-р-рок! Рок!»