Magic is Might

— Я говорю не о той мишуре, что развешивала перед вами Трелони.

— Не понимаю, как это связано с темой нашего обсуждения. Я предпочитаю старую добрую логику.

— Ваша любимая трансфигурация, заклинания, зелья — это инструменты, контролируемые магом. Тогда как предсказания, если они истинны, сами выбирают момент, когда прийти к тому, кто способен облечь их в словесную форму. Поэтому любой здравомыслящий волшебник должен скептически относиться к урокам предсказаний, потому что этому невозможно научиться, но с настороженностью и серьезностью — к самим предсказаниям. Ни одно зелье, ни одно заклинание или трансфигурационная формула не имеют таких привилегий. А значит, природа этого процесса достаточно уникальна. Ну же, подумайте, Грейнджер. Зачем магии нужны пророчества? Почему у обоняния нет никаких инструментов для влияния на события, а у магии есть?

Гермиону очень увлекла беседа, но сказать ей было нечего.

— Я не знаю, профессор. Вы намекаете, что магия — это нечто большее?

— Очень хорошо. Конечно, магия — это нечто большее. Гораздо, гораздо большее, чем любая способность человека. Дело в том, что любое его качество, что заложено в генетическом коде, направлено на продолжение жизни. Тогда как магия внутри волшебника преследует еще одну цель — продолжить магию.

Гермиона пыталась осмыслить сказанное.

— Вы хотите сказать, что магия позволяет людям создавать пророчества, чтобы иметь возможность управлять ими? Но это же бред.

— Вы так уверены? Ни одно пророчество не было исполнено, пока в него не поверили. Магия всегда создает их, чтобы продолжаться. Неужели история Поттера вас ничему не научила? Темный Лорд не потерпел бы поражение, если бы не поддался магии и не принял бы пророчество Трелони за план к действию. И в свое второе пришествие — он дал Поттеру все, чтобы подросток, не окончивший школу, не обладающий особыми способностями, смог его победить.

— Но если следовать вашей концепции, магия вообще не должна была позволять рождаться таким волшебникам как Волдеморт или Гриндевальд, разве не так? Из-за них умерли сотни людей — сильных волшебников и волшебниц.

Снейп кивнул.

— Я думал об этом. Возможно, сначала магия расцветала в них и держалась за них, потому что никто не станет отрицать, что Темный Лорд был потрясающим волшебником и творил экстраординарную магию.

— Хорошо. Но профессор, как это относится к моей истории? Я вот-вот стану сквибом, и что-то не очень заметно, чтобы магия захотела ко мне вернуться.

— Она ждет, чтобы вы предоставили ей условия для этого. Если ваши цели соответствуют ее целям. И вы, Грейнджер, не сквиб и никогда им не будете. Возьмем еще одну аналогию. Представьте, что человек — это набор емкостей, — он взмахнул палочкой, и из кармана его мантии вылетели несколько флаконов. — Вот емкость для зрения, для обоняния, для магии. У маглов нет емкости для магии, она не предусмотрена генами. У сквибов есть эта емкость, но она пустая. У всех, кто способен колдовать, она хоть чуть-чуть, но заполнена. Вы никогда не замечали, что у многих людей магические способности порой резко возрастают? Иногда виновата психосоматика, как, например, у Лонгботтома. Его с детства запугивали и ставили в пример родителей, а он боялся магии, боялся, потому что видел, что магия сделала с ними... Но по его словам, на пятом курсе он понял, что магия — она не только на стороне тех, кто причиняет боль. Магия может быть и на его стороне тоже. Как результат — он отомстил за попытку моего убийства, чему я несказанно рад. Или вот еще хороший пример: вы никогда не задумывались над тем, как во время финальной битвы Молли Уизли смогла победить Беллатрикс Лестрейндж?

— Миссис Уизли... Она защищала свою дочь! — в ее голосе забрезжило понимание.

— Именно. В поединке матери семерых детей и бездетной женщины при сходных магических способностях у последней нет шансов. Я замечал такие моменты с самого детства. Моя мать... Впрочем, есть лучший пример: не говорил ли вам мистер Поттер о том, как поразительно начала колдовать его беременная жена?

— Да. Да, он говорил, — Гермиона была в растерянности.

— Магия имеет инстинкт, мисс Грейнджер. Она хочет быть. Хогвартс стоял всегда и во всех битвах потому, что магия защищала его, потому что дети перспективны для магии. Когда ребенок попадает в ситуацию, которую считает опасной, магия встает на его сторону. Одинокие бездетные мужчины — вот самый бессмысленный материал. Но вы, Грейнджер, женщина, — протянул Снейп и усмехнулся: — Я уже говорил, что вы меня забавляете? Полагаю, Темный Лорд просто не мог вообразить, что его хоркрукс разрушит маглорожденная ведьма, — он заставил склянки еще немного полетать и загнал их обратно в карман мантии. — Ваш сосуд не уничтожен, Грейнджер, он всего лишь медленно опустошается. А магия ждет.

Гермиона лихорадочно пыталась не впадать в эту отчаянную надежду, а скептически посмотреть на предложенную концепцию. Ее мозг последовательно искал бреши в словах Снейпа, искал нарушенную логику.