Однажды Гравэл напала на Атараксию. В тот раз Гертруда сразилась с ней и получила серьёзные ранения. Из-за них девушке пришлось длительное время оставаться в больнице и жить в инвалидном кресле. Так что вполне естественно, что она питала злобу к Гравэл.
— Ну, не скажу, что вчерашней помощью она рассчиталась со мной, но хотя бы небольшая часть долга возвращена.
Фыркнув и отвернувшись, Гертруда погрузилась в диван.
С затруднённым выражением лица Гравэл смиренно поклонилась:
— Приношу свои извинения, Гертруда. Отныне я приложу все усилия, чтобы погасить весь этот долг.
С изумлённым видом Гертруда уставилась на склонившуюся девушку. В некотором роде казалось, словно у неё выбили почву из-под ног.
— Н-ну… в таком случае всё в порядке.
Выглядя смущённой, Гертруда вновь отвернулась.
Кидзуна почувствовал облегчение, что этот вопрос на время был решён, и поприветствовал зеленоволосую красавицу, сидевшую напротив Гертруды.
— Доброе утро, Алдэа.
— Мм.
Алдэа лишь мельком глянула на него и апатично уставилась на море. Девушка носила точно такое же платье, как и Гравэл. Кидзуна не знал, являлась ли это национальным костюмом или такой была курортная мода, но оно действительно подходило им обеим.
Более того, Гертруда надела такую же как у него одежду в стиле дзимбэя, и парень чувствовал, что это одеяние странно ей шло.
Гравэл с Кидзуной зашли под крышу и сели за стол.
Хотя это и можно было назвать беседкой, строение оказалось великолепным. Большие столпы украшала резьба в форме растений, а свисавшая с крыши ткань выглядела гладкой и красивой, словно шёлк. Стоявший в центре стол окружали мягкие, но всё же отлично поддерживающие вес тел и удивительно комфортные диваны. Сюда также задувал освежающий бриз, и казалось, что если слишком расслабиться, то можно было задремать.
Вскоре официантка принесла их завтрак.
Хлеб, яичница-болтунья, бекон и овощи — внешний вид всего этого полностью напоминал земной завтрак. Однако, когда он попробовал еду, то понял, что ингредиенты отличались. Содержимое хлеба создавало впечатление плотно набитой начинки, а яйца оказались чрезвычайно сладкими. Он не знал, возник ли этот вкус от ингредиентов или от специй, но бекон и овощи тоже обладали уникальными ароматами.
— Вкус отличается, но эта еда восхитительна.
— В самом деле. Думаю, я смогу привыкнуть ко вкусам этого мира.
Алдэа изумлённо уставилась на парочку.
— Какая высокая приспособляемость. Я же так и не смогла привыкнуть к еде Лемурии и брала с собой личного повара.
Они покончили с завтраком в мгновение ока, и им принесли походивший на кофе напиток с ароматом мяты. Гравэл с удовольствием пригубила его.
— Я не испытываю отвращения к кулинарии Лемурии. Пребывая на Окинаве, я наслаждалась местной кухней.
Слова девушки заставили Алдэю сделать очевидно недовольное выражение лица.
Кидзуне же вспомнилось море Окинавы.
— Окинава… в самом деле, это место достаточно похоже на неё.
Когда же он произнёс это, то среди волн, как будто дельфин, подпрыгнул динозавр.
— А-а?!
Парень не знал, действительно ли это динозавр или нет. Однако это гигантское, словно кит, существо с длинной шеей и плавниками вместо конечностей внешне походило на плезиозавра.
— А-а, его называют плезия, это послушное животное, питающееся водорослями. Они удивительно дружелюбны к людям, даже приближаются, если ты играешь в море.
— Как и ожидалось от иного мира…не стоит относится к нему легкомысленно.
— Кстати, я не видела на Окинаве животных, подобных плезии…
Гравэл устремила рассеянный взгляд куда-то за море.
— Мне хотелось бы вновь посетить то место… Кидзуну я тоже впервые встретила, когда пребывала на Окинаве.
Алдэа мрачно уставилась на грезившую девушку. Однако Гравэл, вообще не беспокоясь об этом, обратилась к парню:
— Кидзуна… тебе понравился Изгард?
— Да, это действительно отличное место. Никогда не видел такого прекрасного моря, хотелось бы искупаться в нём.
Словно распустившийся цветок, радостная улыбка возникла на губах девушки.
— В-вот как. Тогда давай поплаваем? В конце концов, это редкая возможность. Пойдёмте все вместе.
Она настолько приятно улыбнулась, что отказать ей было абсолютно невозможно. Кивнув, Кидзуна поднялся. И вместе с недовольной Алдэей и смутно улыбающейся Гертрудой они вышли из беседки и направились к берегу.
Красивый песчаный пляж, на котором, как и в море, отсутствовал какой-либо мусор. Хотя Кидзуна и шёл босиком, он с наслаждением погружал ноги в песок. Но несмотря на интенсивный солнечный свет, его температура не была слишком высокой, и казалось, будто он нежно массажировал стопы.
— А ведь кроме нас здесь никого нет.
Хотя парень осмотрел окрестности до самой отмели, он не увидел ни одного человека.
— Верно. Это место — личный пляж Гравэл.
— Так ты — знаменитость?! Всё же я не смогу простить тебя! Враг!
Гертруда, как и всегда, проявила враждебность к богачам. Она зарычала, словно собака, но Кидзуна проигнорировал её.
— Ну, это же не что-то значительное. Вместо этого, давайте поплаваем… ах… — словно заметив только сейчас, Гравэл растерялась. — У нас же нет купальников…