Магическая академия. Злая Э

Клубок расчихался, рассыпался на три равномерно посеревшие чаcти, тут же на почве единоцветия помирился, отряхнулся и поскакал дальше, наперегонки ставя меловые крестики на стенах. Мы со Сверром лишь глаза закатывали и молча шли следом, а Ураганов, уныло шаркая ногами, завершал процессию.

Недомуж показательно дулся. Демонстративно так, чтобы не только жестокая ведьма заметила, но и все окружающие обратили внимание. Вероятно, планировал получить вопросы, что с ним произошло, и в ответ разразиться жалобами на моё бессердечие, но…

Увлечённым походом орсизам было не до гримас хозяина, Венька в принципе его не одобрял, а Жморик, как главный виновник вчерашнего облома, предпочитал помалкивать.

Коридор сменялся коридoром, а ничего так и не находилось. То есть вот совсем. Даже плесень и мох исчезли, как только мы удалились от входа. Попадались довольно просторные залы, но и они были пусты. Ровные, каменные, местами оштукатуренные стены, низкие своды,из-за которых парням то и дело приходилось наклоняться, толстый-претолстый слой пыли и больше ничего. Ни скелетов пропавших студентов, ни cледов какой-то магии, ни даже паутины или крыс.

Я то и дело прощупывала чарами всё вокруг, но обнаруживала только стандартные защитные плетения КикиМΑ. Венька тоже ничего особенного не видел, Ураганов со Сверром лишь разводили руками.

Впрочем, ничего – это было до нашей вылазки. Α вот если кто решит повторить маршрут, будет иметь незабываемую возможность созерцать уникальную «наскальную» живопись. Орсизам быстро надоело ставить банальные крестики,и они принялись рисовать. В результате по стенам тут и там теперь скакали ушастые огурцы с лапками-прутиками. Кое-где эти шедевры даже на потолке маячили, благодаря доброй Шушечке, не ленившейся поднять пушистых приятелей по первой же просьбе.

Ну хоть кто-то получал от блужданий по бесконечному лабиринту удовольствие.

Эти живописцы ещё и песенки сочинять принялись:

– Идём мы в подземелья, - горланили они на три голоса – два тоненьких и раскатистый бас Жморисия:

– Разбрызгивая зелья, – действительно разбрызгивали. Разноцветные поганцы приволокли с собой мои флаконы с пшикалками, предварительно заправив их кактусовкой, и то и дело щедро окропляли всё вокруг. –

Пугаем привидений

И топчем сизый мох.

Простенький мотив оказался настолько прилипчивым, что я и сама не заметила, как стала подпевать:

– Отыщем, пусть не сразу, - конечно, не сразу – на первое занятие я уже опоздала, –

Всю скрытую заразу.

Мы лучшая команда

И план у нас неплох! – Вот с последним утверждением согласиться было трудно. Паршивенький план, раз мы уже столько времени убили на бестолковые блуждания. -

А если не отыщем,

То с нас пускай не взыщут,

Мы разольём горючку

И всё вокруг взорвём!

Все эти коридоры,

Похожие на норы,

И башню с деканатом –

Гори они огнём!

На этом куплете мы очутились в очередном зале – таком же пустом, как прочие. И тут случилось страшное – у орсизов закончились мелки. Раззадоренные приключением пушистики тут же устроили драку за последний. Шуша зачем-то полезла их разнимать. Жморик взмыл к потолку и принялся комментировать этот мордочкобой. Венька присоединился к балагану, вся куча-мала пару раз перекатилась туда-сюда по пыльному полу, а потом…

– Ложись! – заорал вдруг Сверр, сбивая меня с ног.

Я рухнула на пол, потеряв в процессе шляпу и, кажется, отбив копчик, а недомуж рухнул на меня. Полыхнул гггдееж радугой защитный купол, что-то бахнуло так, что заложило уши. На какой-то миг я оглохла и ослепла, а в себя пришла от фразы:

– Ну я же говорил!

Я выглянула из-за плеча недомужа и даже не сразу опознала в сером всклоқоченном чучеле Ураганова. Зря он на шухере стоять не остался. А мы ведь ему предлагали.

Сосед сидел на полу и тряс головoй, попутно смахивая с себя куски штукатурки. Сверр слез с меня и тоже сел. Я приподнялась на локтях и заозиралась . Чуть в стороне обнаружилось засыпанное мусором по самые уши трио – орсизы и домовёнок одинаково ошалело моргали и чихали. Шушечка суетилась вокруг них, раскидывая в стороны ошмётки штукатурки.

– Что произошло? - спросила я, ощупывая копчик.

– Эти художники недоделанные флакон с кактусовкой в стену бросили, – пояснил Змейс, вставая и помогая мне подняться.

– М-да, - пробасил сверху Жморик. - Песен я, похоже, больше не пою! – В голосе артефакта сквозили тоска и страх. А ведь и правда: пели про взрыв – вот оно и бабахнуло. Неужто дело не в кактусовке, а в новой способңости правдоpуба? Бедняга! Я бы тоже испугалась , если бы все мои дурацкие мысли и слова начали воплощаться в жизнь, ведь порой чего только не брякнешь и не придумаешь. – Или пою? – добавил Жморисий, подлетая к стене.

Именно она пострадала от взрыва и теперь выглядела иначе. Осыпавшаяся отделка обнажила искусно вырезанный на цельном камне рисунок. Вернее, не совсем рисунок, а что-то вроде барельефа – отдельные части изображения выступали над поверхностью, но основная масса была просто процарапана. Кое-где в этих канавках сохранились следы краски, но их было слишком мало, чтобы представить исходные цвета.

Зато сюжет считывался отлично.