Магическая Экспедиция

– Госпожа Иванна, так вот именно, что его цель – я, и он это мясо вместе с моими руками сожрет! – воскликнула, делая опасливый шаг к двери.

И тут эта добрая, очень добрая женщина взяла и сказала:

– Миладушка, ну покорми ты его, видишь, у меня сердце не на месте. Я ж спать не смогу, если он голодный будет. Я… – В глазах главного повара УМа блеснули слезы.

Это был запрещенный прием, но… но я повелась. Одной рукой стремительно выплетая щит Даргона, способный, с одной стороны, слишком явственно обозначить мой уровень магии, но, с другой – отбросить даже оголодавшую нежить, не то что огромного невидимого пса в муке, я подошла, очень осторожно присела под пристальным взглядом монстра и пододвинула к нему поднос.

Псина даже носом не шевельнула.

А позади меня раздалось азартное:

– Ставлю три серебрушки на то, что сожрет.

– Ставлю пять против.

– Десять на то, что атакует, но Миладка его щитом Коруса шандарахнет.

Тот, очень неприятный момент, когда понимаешь, что прислуга на кухне умнее, чем ты! Щит Коруса, точно, на него энергетические затраты в четыре раза меньше, а сила удара более выверенная, вот я… Чем я думала?! Стремительно сбросила с пальцев незавершенное плетение Даргона, но не успела сплести Коруса, как пес, этот жуткий, размером с меня пес вдруг подался ко мне и с силой втянул носом воздух.

Все даже дышать перестали, и в наступившей тишине стала слышна отдаленная магическая сирена – руководство среагировало на сигнал об опасности. По идее, сейчас половина магов университета должна сбежаться сюда… Может, успеют спасти?!

– Ммиладушка, щит-то выплети, – испуганно взмолилась госпожа Иванна.

Я побоялась. Когда сталкиваешься нос к носу с собакой подобного размера и вида, как-то не особо готова к каким-либо движениям в принципе. Пес, судя по выражению узкой морды, тоже не был готов к происходящему, но спустя секунд тридцать молчаливого взирания в мои перепуганные глаза снова потянул носом воздух и уставился на поднос с подношениями. На секунду, после чего вновь посмотрел на меня.

У меня возникло желание оползти назад, пусть даже на четвереньках.

– Да покорми ты его! – прикрикнула госпожа Иванна.

И, дернувшаяся от ее крика, я влетела рукой в мясо. Пес молча и выразительно воззрился на мою окровавленную ладонь. После чего, оскалив клыки, наклонил голову, осторожно, не воспользовавшись возможностью оттяпать мне руку, взял мясо, придвинул к себе, разместив между передними лапами, и принялся аккуратно, с самым аристократическим видом есть.

Именно в этот самый момент и распахнулась дверь, являя магистра Аттинура в длинной, до пят, рубахе, ночном колпаке и с сотней-другой амулетов и артефактов, драгоценными россыпями украшавших его запястья, пояс, шею, щиколотки, пальцы и даже уши. За ним, не менее украшенными особами, застыли другие преподаватели УМа. В кухне кто-то хохотнул. Магистр Аттинур, медленно багровея, перевел взгляд с чинно завтракающего невидимого пса на меня с окровавленной и наглядно доказывающей факт передачи мяса ладонью. Я гулко сглотнула, понимая, что вляпалась. Опять!

* * *

– Это вопиющее нарушение всех правил университета! Приволочь запрещенное животное в стены УМа! Чем вы думали, Радович! Не умом точно! Как вы… Да покормите вы пса!

Магистр Аттинур, до этого момента расхаживающий по своему кабинету в длинной черной и развевающейся от резких движений мантии, под которой была все та же ночная рубашка и сотни амулетов, остановился, нервно поправил в очередной раз попытавшийся сползти ночной колпак и вперил в меня суровый взгляд.

Пришлось присесть, взять с подноса еще кусок рыбы и передать невидимой собаке. Я не знаю, на что его натаскали Горски и его сообщник, но пока что было очевидно только одно – зверюга ест из моих рук. Исключительно. Только то, что дам лично я. И пес об этом знает, а еще он оказался достаточно умным, и когда я поплелась вслед за ректором в его кабинет, монстр пошел следом, держа поднос в зубах и не растеряв ничего из снеди.

– Раритетный экземпляр, – несколько отрешенно произнес магистр Аттинур, глядя на то, как пес из моей ладони осторожно забирает рыбье мясо и принимается аккуратно есть. – Когда-то, – продолжил маг, – за одного грасса давали тысячу золотых, заказы в лабораториях были расписаны на десятки лет вперед… В детстве я бы отдал за него все…

– А пппотом? – передавая монстру, который, оказывается, грасс, еще рыбки, спросила я.

– Потом? – задумчиво отозвался магистр Аттинур. – Потом выяснилось, что грассы разумны. Условно разумны, но им хватило разума для того, чтобы в один день синхронно атаковать все лаборатории Любережи и уничтожить производство им подобных. Восстановить метод их создания пытались, но каждый раз, когда очередной маг начинал опыты по магическому скрещиванию живых существ, он погибал. Маг погибал, Радович. Потому как уничтожившие лаборатории грассы рассеялись по всем королевствам, и невидимость позволяет им очень многое.

Аттинур помолчал, затем стащил надоевший колпак с головы, отшвырнул его и продолжил: