Магическая сделка

— Нет. — Ирэнарн смотрел на меня все с той же улыбкой. — Я говорил тебе о законе, обязующем всех дракониц аристократических родов производить как минимум одного боевого дракона. И говорил почему — аристократки сильнее, как магически, так и физически, и в момент родов они способны удержаться от оборота и родить, сохраняя человеческую форму. Против этого закона выступали многие, но в Долине его соблюдают свято, Горы пошли по пути наименьшего сопротивления. Итог — армия, не способная противостоять эльфийскому вторжению, которое, как ты понимаешь, неизбежно.

Понимала. Теперь многое стало понятно. Я растерянно глянула на стол, который после набега голодных студентов напоминал скорее развалины, и не понимала другого:

— Неужели роды — это настолько сложно, что горные драконы не подумали о своем будущем?

Ирэнарн повел плечом и задумчиво ответил:

— Роды — процесс в принципе нелегкий. Насколько мне известно, среди людей процент смертности рожениц достигает сорока, смертность младенцев повыше — шестьдесят процентов. Собственно, кому, как не тебе, знать об этом — твоя мать умерла родами.

Воспоминание об этом отозвалось болью и той словно подсвеченной сиянием свечи картинкой, что показал магистр Валентайн…

— Аристократки не хотят рожать, — довольно жестко произнес Ирэнарн. — Процесс откладывания яйца проще в разы. Нет мучительного и тяжелого периода беременности, нет тошноты и прочих сопутствующих данному состоянию ощущений, нет боли и самого процесса родов. Все просто, и даже на фигуре откладывание яйца никак не отражается. Более того, яйцо отдается старшим родственницам и наемному персоналу на все время высиживания, а после мать получает очаровательного крепкого дракончика. А не отвратительно орущий и дурно пахнущий кусок мяса, который помимо тяжелых родов и периода вынашивания требует бережного ухода, заботы и кормления грудью. И да, — жесткая усмешка, — не убережешь одного боевого до семи лет — приходится рожать второго. Закон обязывает произвести одного боевого дракона, а не одну боевую недоделку. Стоит ли говорить, с какой радостью, сдав нас в Броню, матери забывают о нашем существовании?

Я могла бы промолчать, но почему-то все же спросила:

— И только ваш брат…

Ирэнарн отвел взгляд. Затем глухо, словно нехотя, начал говорить:

— Гаррат всегда относился ко мне как к… дракону. Я родился слабым. Слабым настолько, что матери предложили воспользоваться правом Правящей и не отдавать меня в Броню. Но родители не желали тратить еще семь лет на вынашивание и взращивание нового боевого дракона. Хорошо помню скандал, что закатил Гаррат. С детства сильный, он разнес половину дворца. К утру стражам удалось его схватить и запереть, а меня передали наставникам.

Он помолчал, после так же тихо добавил:

— Гаррат несколько лет пытался поступить в Броню. Прорывался ко мне, когда мог. Сбегал из дома, менял личины, приходил под видом маленьких боевых, копировал личины тех, кто погибал, из принципа отказывался учиться в любом ином учебном заведении. Тогда он был другим. К сожалению, спустя годы принцип стал ленью, протест — просто нежеланием делать что-либо. И в то время, когда я покорял все новые вершины в стремлении добиться того, чтобы брат мной гордился, Гаррат опускался все ниже, теряя веру в то, что может бороться с системой. И как видишь, в итоге система решила, что Гаррат ей больше не нужен, и сделала ставку на меня.

Я несколько долгих минут потрясенно молчала, но затем все же спросила:

— А почему ему не позволили учиться в военном училище?

И получила ответ:

— Процент выживания небоевых драконов в Броне равен нулю.

Ирэнарн криво улыбнулся и пояснил:

— Сила рождается в мучении и напряжении, Милада. Это закон жизни. Даже бабочки, прорывая ткань кокона, сотканного гусеницей для периода преображения, испытывают мучение и боль, но, лишь пройдя через них, бабочка распахнет крылья.

И дракон, поднявшись, начал убирать со стола. Я подскочила тут же, но Ирэнарн остановил, сказав:

— В сад иди, погуляй, там красиво.

— Но… — начала было я.

— Уберу сам, — унося грязную посуду на кухню, ответил Главнокомандующий. — Поверь, я привычный, в Броне слуг нет.

Не послушавшись, начала собирать приборы со стола и заметила:

— Вообще-то домашние дела — это обязанность жены.

Меня очень мягко обняли со спины, и я вздрогнула, не понимая, как он так быстро оказался рядом, а дракон, склонившись к моему виску, тихо произнес:

— Вообще-то обязанность дракона заботиться о своей наири.

И ножи с вилками у меня аккуратно, но непреклонно отняли.

— Да, но вашей наири я все еще официально не являюсь, в то время как вы, Саир Ирэтани, уже официально мой муж, так что…

И я отобрала вилки, ложки и ножи, после собрала грязные тарелки и унесла на кухню. А вот заняться мытьем посуды мне не позволили категорически.

— Не лишай госпожу Осинн работы, — произнес Ирэнарн, принявшись под краном мыть мои ладони.