Магическая штучка (СИ)

— САМ приказал! — громким шепотом ответила магиня. — Эзур Элазар Фонтей.

— А-а-а. Комендантский час тоже его гениальная идея?

— Тоже, — закивала она. — Говорят, он здесь вчера такого шороху навел. Половину совета разогнал, верховного мага снял… Ох, что будет!

Слушать дальше восторженный лепет фанатки древних чародеев не стали, а просто пошли в столовую. Хорошая еда улучшает настроение в любое время суток и при любых условиях.

Но без дальнейших сюрпризов не обошлось. И не все они оказались приятными.

Почти на пороге столовой мы столкнулись с Фонтеем, которого сопровождали бывший верховный маг и еще несколько магов попроще, но тоже, очевидно, очень важных. Сегодня Элазар все-таки дорвался до своей любимой цветовой гаммы. На нем был надет темно-фиолетовый костюм-тройка в узкую светлую полоску и нежно сиреневая сорочка с бриллиантовыми запонками. Но трости он не сменил, в его руках с набалдашника скалился на нас все тот же дракон.

Удивилась ли я нашей встрече? Разумеется, нет. Все же знают, что верховного мага хлебом не корми, дай с утра пораньше позавтракать в студенческой столовке. А судя по лицам других, сопровождающих дедулю, магов, они вообще слабо представляли, что из себя представляет эта едальня.

Я посмотрела на чародея. В упор. Укоризненно. А он посмотрел на меня и улыбнулся вполне приветливо. Стороннему наблюдателю могло бы даже показаться, что искренне, но не мне.

— Чего надо? — тихо спросила я.

— Доброе утро, леди, — поприветствовал нас с Жавуриной вчерашний Перси и нынешний главный чародей.

— И вам того же! — не стала грубить дальше. Тем более, что после приветствия Элазара все мужчины с нами поздоровались тоже.

— Идите, я задержусь, — отпустил Фонтей важных чинов и Жавурину. — Ксения, удели мне минуту своего времени.

Что это с ним? Куда делось ехидство и непосредственность? Я не представляла как нужно себя с ним вести на людях. То есть, на магах… Нет… В присутствии посторонних.

Мы отошли к окнам, в уютный закуток прямо напротив столовой.

— Не знаешь, чего от меня ожидать? — начал чародей.

— Не знаю, — честно призналась я.

— Такова уж моя природа. Я сам порой не знаю, что произойдет в следующий момент. Поэтому и увлекся одной любопытной земной наукой — алгеброй. Чем сложнее поставленная задача, тем любопытнее разгадывать эту шараду, — улыбнулся Фонтей.

— Шараду? Вообще-то, математика — это точная наука. Там задачи не разгадывают, а решают.

— Ты просто не под тем углом смотришь. Запомни, в мире все условно, как бы точно это не выглядело.

— Неправда! — рушить все то, во что верила всю жизнь, не хотелось.

— Ладно, попробуй назвать мне три понятия, смысл которых не искажается ни при каких обстоятельствах.

«Чайник!» — почему-то захотелось выкрикнуть мне, но потом я подумала, что, положив чайник под пресс, получим не чайник, а блин. И задумалась. Очень хотелось утереть чародею нос. Зачем? Не знаю. Просто хотелось, потому что для меня было важно, сохранить в душе частичку своего прежнего мира.

— Правда! Правда неизменна! — ответила я.

— Хороший ответ, но неверный. Посмотри сюда, — Элазар раскрыл ладонь. На ней лежал удивительно прекрасный цветок. На пурпурных лепестках блестели, словно брильянты, капельки росы, а ярко-желтая сердцевина мерцала загадочным светом. — Он прекрасен, не правда ли?

— Да! — без всяких сомнений сказала я.

— А теперь? — Фонтей дотронулся до лепестка, и цветок на глазах превратился в уродливую жабу, покрытую мерзкими бородавками.

— Ква-а-а! — противно заголосило земноводное, выпучив глаза.

— Хочешь ее потрогать? Погладить? Восхититься изяществом ее линий? — я скривилась. Нет, уж. — А ведь и она и цветок созданы из единого сгустка материи. Так, где правда? Прекрасен он или нет? То-то и оно. Этого никто сказать не сможет, потому что правда, у каждого своя.

Чародей дунул на жабу, и она исчезла.

— Еще варианты будут?

Будут, еще как будут!

— Дружба! — ответила я. Ну, ведь бывает же настоящая дружба. И это не условное, а подлинное понятие.

— Эх, дитя. Друг, учитывая продолжительность человеческой жизни, понятие временное, а кроме того, непостоянное. Друга можно шантажировать, подкупить, соблазнить… Убить, в конце концов. Как ты будешь дружить с покойником?

Расстроилась. Прав, по всем пунктам прав. Человек существо непостоянное, иррациональное и, вообще, мало живущее. Стало так грустно, а потом, словно вспышка меня осенила.

— Любовь! — выдохнула я, с каким-то паническим страхом ожидая, что и это он сейчас опошлит, растопчет, не оставив в душе ничего светлого.

— Пожалуй… — я затаила дыхание. — Соглашусь! Любовь — отличает нас от бездушных, любовь — заставляет чувствовать, любовь — оставляет след в душе, который не исчезает даже после смерти физического тела. Браво, девочка! — и Элазар довольно улыбнулся, словно он кот, и перед ним поставили огромную миску свежей сметаны.

А как радовалась я! Потому что смысл жизни не потерялся, потому что мир не рухнул, а со всем остальным я справлюсь. Главное, захотеть и выжить.

— Так зачем вы меня позвали? — спросила я чародея. — Поговорить об условности и безусловности?