Магические игры или тайфун по имени Нацу (СИ)

— Каждый раз у меня это спрашивают, — устало вздохнула старуха, — ну я гадалка же. Давай руку.

Люси решила закрыть глаза на резкость старухи, любопытство брало верх. С нетерпением услышать о своем будущем, она торопливо протянула ладонь. Только лишь ее рука коснулась старой сухой ладони гадалки, как ее пробила дрожь. Не прошло и секунды, как старуха резко оттолкнула от себя Люсину ладонь и отползла от нее подальше, выпучив испуганные глаза.

— Что? — удивилась Люси, покрываясь испариной. Зря она пришла сюда.

— Бедная девочка… — лепетала старуха себе под нос, не сводя взгляд с девушки.

— Ой, пошли уже, не видишь, что ли, она того, — раздраженно проговорил Нацу, хотя, на самом деле, его очень пугала эта странная женщина.

Немного поколебавшись, Люси решила послушаться Нацу и поскорее унести отсюда ноги. Но вдруг, когда девушка была уже у самого выхода, старуха вскочила со своего места и подняла на нее свой костлявый палец.

— Ты… сгоришь.

****

Было уже давно за полночь. После той странной старухи Люси понимала, что уснуть ей уже не удастся. И угораздило же ее пойти к этой чертовой гадалке прямо перед последним испытанием. И что же это получается? Ей не выжить завтра? Она… сгорит? В голове не укладывается. Стоит ли вообще верить ее словам? Люси уже в который раз убеждала себя, что эта старуха просто спятила, но страх плотно сковал ее сердце.

— Да брось, — в который раз говорил ей Нацу, — я не дам тебе сгореть, я просто съем огонь и все!

Они сидели в пустом парке на траве, прислонившись спинами к стволу какого-то большого дерева. Нацу отказался уходить в гостиницу без нее. Было темно, луна скрылась за тучами, а до ближайшего фонаря было довольно-таки далеко.

— А если мы разделимся? — не унималась Люси, — Не можешь же ты всегда защищать меня.

Вдруг Нацу резко сменил положение и, удивленная его скорости Люси, оказалась в его теплых объятиях. Ее спина упиралась в его твердую грудную клетку, на щеке она чувствовала его дыхание.

— Я. Всегда. Смогу. Защитить. Тебя, — выделяя каждое слово, проговорил он ей в самое ухо.

И снова она растаяла в его объятьях. Переживания вмиг улетели из ее головы. От него пахло костром. Как она вообще может бояться чего-то, когда рядом с ней всегда будет Нацу? Ее Нацу.

Это было не выносимо. Ее сладкий аромат, преследовавший его весь день, оказался слишком близко. Ему стало тяжело дышать, хотелось просто зарыться в ее волосах и разом вдохнуть в себя всю эту сладость. Глупая Люси, как она может переживать о чем-то. Ведь он скорее сам сгорит, чем позволит, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Ее светлая кожа сияла даже в такой темноте. Невыносимо захотелось дотронуться до нее, будто в этом был смысл его жизни. Перед глазами всплыло воспоминание, как Люси стыдливо прикрывалась от него на источниках… Подавшись порыву, парень медленно провел ладонью от ее оголенного колена в сторону бедра, в конце слегка задирая ее короткую юбку. Какая же мягкая у нее кожа.

— Что ты делаешь? — с нотками возмущения, подала голос Люси.

Будто не слыша ее, Нацу ухватился ей за талию и, словно она ничего не весила, повернул девушку и усадил к себе на колени. Словно по инерции, он начал жадно покрывать ее лицо и шею поцелуями, пьянея от ее прекрасного аромата.

— Нацу, не приставай!

Левая рука парня зарылась в шелковистые светлые волосы, а правая принялась изучать плавные изгибы ее спины. Дыхание участилось. Он жадно припал к ее губам, сразу же углубляя поцелуй. Люси издала приглушенный стон, но, все же, попыталась отстраниться, прерывая поцелуй.

— Отпусти…

Временно оглохнув, Нацу бережно опустил свою Люси на траву, придерживая ее за спину и навис над ней. В его глазах полыхало пламя, он не мог и не хотел отпускать ее. Он хотел ее всю. Он сдерживал себя весь день, но инстинкты, наконец, взяли верх.

— Продолжай, — прошептала она ему в самые губы, перестав бороться сама с собой.

Вжав ее в землю, Нацу стал жадно изучать руками ее тело, постепенно протискивая ладонь все дальше у нее под майкой. Исцеловав каждый сантиметр ее пьянящей шеи, парень спустился ниже, с замиранием сердца, касаясь губами холмика ее, таких манящих, грудей. По всему телу пробежались мурашки, а в волосах начали появляться редкие язычки пламени, которые вырывались из него наружу. Он был не в силах сдерживать стихию, бушевавшую в нем.

У него в голове не укладывалось, как раньше он мог спокойно спать рядом с ней, рядом с ее пьянящим и сводящим с ума телом. Оно должно принадлежать только ему. Его Люси.

От его поцелуев, с губ девушки начали срываться еле слышные стоны, которые она, стыдливо, пыталась заглушить. Ее спина выгибалась навстречу к его ласкам, от чего жар внутри Саламандра разгорался еще жарче. Что она делает с ним.

В нос ударил новый запах, еще слаще запаха самой девушки. Как же он манил его и сводил с ума. Он исходил откуда-то ниже… Там, где он рукой гладил ее округлое бедро, чуть задрав юбку. Захотелось узнать. Он опустился ниже, продолжая покрывать поцелуями ее трепещущий живот.

Еще ниже.

Вдруг ему в плечо врезались острые ноготки девушки, останавливая его.