Магические ключи

Поэтому я сделал ещё глоток чая и спросил:

— Знаете, почему Казимир настаивал, чтобы я построил дом именно здесь?

Ответом мне были два заинтересованных взгляда.

— Потому что магический секс в этом месте благоприятно сказывается на свойствах золотого корня. Это такое растение, вы видели. У нас им весь двор зарос. Под воздействием… э… определённой магии золотой корень становится афродизиаком. И за него платят бешеные деньги.

Сказав это, я зажмурился в ожидании криков негодования.

Но услышал:

— Правда? Костя, это замечательно!

От удивления я широко открыл глаза и увидел радостное лицо Полины.

— Чудесная новость! — поддержала сестру Алина. — А ты не рад?

— Я рад, что вы не расстроились, — осторожно сказал я.

— Костя, просто признайся, что ты этого не знаешь, — улыбнулась Алина.

— Не знаю чего? — уточнил я.

— Понимаешь, если бы золотой корень не собирал магию, то она впитывалась бы в стены дома. И через некоторое время ты просто не смог бы здесь жить. А уж заниматься сексом — тем более. Так всегда бывает, когда у людей сильная магическая матрица. Мы с Полиной уже обсуждали, как намекнуть тебе на неизбежный переезд. А теперь оказывается, что и переезжать никуда не надо. И это замечательно!

— Вот оно что! — изумился я.

Похоже, напоследок сегодняшний день решил выдать мне ещё одно удивительное открытие.

— Знаете, — сказал я, — у меня даже насморк прошёл от таких новостей. Ну-ка, подвиньтесь!

Девчонки дружно взвизгнули от восторга.

А потом мы выдали в окружающий мир столько магии, что золотой корень должен был за ночь вымахать высотой с берёзу, не меньше!

* * *

Если бы следующим утром кто-то перелез через забор фермы Казимира — его глазам открылось бы сногсшибательное зрелище.

Между чёрных яблоневых стволов по мокрым от ночной росы зарослям золотого корня медленно бродил голый, и уже изрядно посиневший от холода граф Смирнов-Карельский.

То есть, я.

Передо мной призрачным светом мерцала магическая линия. Я вытягивал руки перед собой и осторожно входил в неё, стараясь зацепиться взглядом за серую воду пруда и коричневые шишки рогоза.

Поток магии ощущался как ветер от мощного вентилятора. Он старался подхватить меня и унести. Но я усилием воли держался на месте и торопливо изучал карту, которая каждый раз вспыхивала в моём мозгу. То уменьшал её, то приближал отдельный участок.

И упорно пытался привязать пересечение магических линий к определённой местности.

Когда внимание уставало, а поток начинал тащить сильнее — я делал два шага назад и выходил из мерцающего сияния.

Герцогини пили кофе на веранде, с любопытством наблюдая за моими экспериментами.

— Костя, — крикнула Алина. — Ты простудишься! Иди греться!

Полина радостно захихикала, предвкушая процедуру согревания.

А я упрямо покачал головой.

Ещё разок!

Я уже понял, что способность видеть магические линии и попадать внутрь зависит от концентрации внимания и работы магической матрицы. В обычном расслабленном состоянии я никаких линий не видел и спокойно перемещался по саду. Но стоило разогнать матрицу до высокого гудения и чуть прищуриться — магическая линия сразу же проступала из воздуха.

Кроме того, я научился сопротивляться потоку магии внутри линии. Нет, не сопротивляться, а сосуществовать с ним. Поток, конечно, предпринимал попытки утащить меня в неизвестность. Но концентрируя внимание на окружающем пейзаже, я мог держаться на месте.

Оставался следующий шаг — попробовать переместиться при помощи магической линии.

— Костя! — не унималась Полина. — Ты уже весь посинел от холода! И мурашки у тебя такие, что я их отсюда вижу! Так и бегают!

Я и сам чувствовал, что у меня уже лязгают зубы. Но что делать, если магия внутри линии беспощадно уничтожала любую одежду?

Это я проверил в первую очередь — вошёл в магическую линию в трусах и шлёпанцах.

А вышел голый и босиком.

Очень неудобное обстоятельство. Но придётся работать с тем, что есть.

Я взбежал на веранду и двумя руками схватил чашку с чаем. Чай был горячий. Для замёрзшего человека — это куда лучше, чем утренний кофе.

Я сделал несколько торопливых глотков и ощутил, как по пищеводу катится обжигающая волна.

— Иди в дом, — сказала Алина. — Мы печку растопили.

Какое же это счастье — иметь свой дом, в котором можно в любую минуту растопить печь!

Особенно остро это счастье чувствуется прохладной осенью, когда коммунальные службы Столицы не торопятся подать горячую воду в батареи горожан.

Я пристроил замёрзшую задницу в кресло и задумался.

Допустим, сейчас сентябрь, и утреннюю прохладу вполне можно вытерпеть.

А что я буду делать зимой?

Голышом скакать по сугробам, а в перерывах лечиться горячим чаем и растираться спиртом?

Какая-то непрактичная магия получается!

— Слушай, а может, тебе превратиться в оборотня? — предложила Полина, войдя в дом следом за мной. — Ты такой симпатичный, когда превращаешься! И шерсть у тебя длинная и тёплая. Не замёрзнешь.

Чёрт!

Как же я сам-то не додумался?!

Наверное, потому что привык превращаться, когда мне грозит какая-то опасность. Ну, или когда плохо себя контролирую — вот как вчера, когда расчихался перед звонком герцога.

Я вскочил с кресла.