Магические Па

Эта мысль ей не понравилась. Лучшие маги-целители Эмелана предупредили её, что хотя они сделали всё возможное, чтобы придать сил его сердцу и сосудам, он оставался уязвимым к последующим сердечным приступам. Второй приступ может убить его; третий — наверняка.

— «Он годами справлялся без вмешательства четырнадцатилетней девчонки», ‑ сказал один голос в её голове.

— «Но он и сам был моложе», ‑ возразил другой.

Сэндри в нетерпении заворчала — она слушала этот внутренний спор уже несколько недель — и широко распахнула руки. Тяжёлые шторы на окнах разъехались в стороны, обнажив дорогие стёкла. Толстые позолоченные верёвки, державшие шторы открытыми, оплели свисавшую ткань и завязались узлами, а затем позволили своим увенчанным кисточками концам аккуратно свеситься вниз.

Взяв свои тревоги под контроль, Сэндри последовала за своим дедушкой к парадному входу. Его двери уже были распахнуты, открывая вид на вымощенный камнем двор, дюжину горящих факелов и отряд Стражи Герцога с их лошадьми.

Герцог Ведрис подождал, пока она подойдёт к нему, и предложил ей руку. Его тёмные глаза пристально вглядывались в её лицо.

— Я сказал что-то, что обеспокоило тебя, дорогая моя? ‑ тихо спросил он.

Сэндри покачала головой и заставила себя улыбнуться:

— Единственное, что беспокоит меня — это мысль о том, что ты этим утром рано встал, чтобы читать бумаги, ‑ сообщила она ему. ‑ Ты же должен был отдыхать, Дедушка!

Пока они спускались по лестнице к своим скакунам, она подумала: «И что скажет Ларк, если я останусь у него?»

— Па́ско. Паско, просыпайся, ‑ он перевернулся на другой бок и застонал.

Кто-то ухватил его за плечо.

— Паско, болван, сам же хотел, чтобы тебя разбудили. Так что просыпайся — я хочу лечь спать.

Паско А́калон сел, заморгав. Его сестра Халмэ́йди стояла на коленях у его кровати, весело глядя на него. Она всё ещё была одета для стражи, которая только что кончилась, и коричневая кожа куртки резко контрастировала с её тёмно-синими рубахой и штанами.

Паско потёр лицо, приказывая своему предательскому телу двигаться.

— Отвратительный час для вставания, ‑ проворчал он.

— Несомненно. Так в чём дело?

Паско выпростал ноги из-под одеяла и опёрся о свою старшую сестру. По их длинным янтарного цвета лицам можно было сказать, что они — родня: одинаковые чёрные брови вразлёт, чёрные глаза, носы (несколько более короткие, чем следовало бы), и прямые рты (несколько более широкие, чем следовало бы). В свои двенадцать Паско только начал набирать рост, его тонкое тело артачилось, когда он боролся со своими руками и ногами, которые норовили двигаться куда попало.

— Одному другу нужна услуга, ‑ пробормотал мальчик, одеваясь, и затягивая державшие его штаны завязки как можно туже.

Его рубашку не требовалось застёгивать — именно поэтому он и выбрал её прошлым вечером. Чем меньше ему придётся делать, пока он до конца не проснётся — тем лучше.

— Какого рода услуга? ‑ с подозрением потребовала от него Халмэйди. ‑ Ты ведь не собираешься заниматься тёмными делами? Потому что…

Паско взъерошил её волосы — блестяще-чёрные, коротко остриженные с боков и отпущенные сверху, как и у него:

— Ты теперь дома, ‑ напомнил он ей. ‑ Не нужно и тут быть ястребом.

Ястребами на уличном сленге называли Стражей Провоста.

— Акалон, занимающийся тёмными делами? ‑ продолжил он, напряжённым голосом, согнувшись, чтобы натянуть ботинки. ‑ Да небеса бы заплакали от этого. Иди спать, Халми. Постарайся увидеть во сне что-нибудь помимо арестов пьяниц и грабителей.

Та беззлобно замахнулась на брата; он нырнул под её кулак, послал ей воздушный поцелуй, и покинул свою комнату. Он не озаботился двигаться тихо, проходя мимо комнаты на чердаке, где спали служанки — они доказали, что могут спать под завывания ураганов и игнорировать первый зов его матери, когда та будила их утром — но по лестнице спускался тише. Он бесшумно пробрался мимо комнат своих сестёр, и призраком скользнул по этажу, где спали его родители. Осторожно ступать следовало из-за матери. Его отец спал мёртвым сном, выдавая себя только храпом. У мамы же был лисий слух — спала она или бодрствовала.

Вниз на первый этаж, быстро стянуть на кухне немного хлеба, затем — пятиминутная пробежка к докам. О́сабо Нэтме́ндер[1] ждал в своей лодке у Причала Божьей Удачи. Как только Паско оказался на борту, Оса налёг на вёсла, удаляясь от торговых причалов на восток, вдоль береговой линии Саммерси.

— Поверить не могу, что ты встал, ‑ сказал своему другу Оса.

— Халми разбудила меня после своей стражи, ‑ зевая, сказал Паско. ‑ Слушай, это ведь не какая-нибудь шутка? Твой отец действительно думает, что я могу принести его кораблю удачу?

— Это не шутка, ‑ ответил Оса, гребя с выработанной практикой непринуждённостью. ‑ Он же тебе обещал заплатить серебряный полумесяц. Па никогда не шутит о деньгах. И это — для всего флота, не только для нашего судна.

Паско покачал головой. Серебряный полумесяц — слишком большие деньги, чтобы шутить с ними.

— Я просто не понимаю, ‑ пробормотал он, потягиваясь.