Магические ребусы

– Умеешь подогревать воду? – заинтересовалась я. – В училище дают курс бытовой магии?

– Молодого бойца, – поправил он.

Стенки кружки оставались холодными, а жидкость оказалась почти горячей, но не настолько, чтобы обжечь язык.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– Не за что.

Он уселся обратно на табурет и взялся за учебник.

– Хочешь, чтобы я написала за тебя какой-нибудь доклад? – уточнила я, помня, что мои любимые друзья никогда не творили добро безвозмездно.

– Нет, – пожал он плечами и добавил: – Выздоравливай. Научу греть воду.

Под уютное молчание и успокаивающий шелест страниц учебника по высшей магии меня снова окутал сон. Когда я открыла глаза, за окном совсем стемнело, лампы разгорелись, и в палате было пусто. Флаконы со снадобьями исчезли – на тумбе стоял открытый ларец с завязанными мешочками. Каждый был подписан. Я дотянулась до одного и приблизила к глазам. «От жара», – коротко и ясно пояснил аптекарь несведущим пациентам.

– Как ты себя чувствуешь? – раздалось от дверей.

Илай вошел в палату решительной походкой, в руках он держал подозрительную бутылку и корзинку, прикрытую салфеткой. В воздухе повеяло ароматами мяса и чесночного хлеба.

– Лучше, – отозвалась я, кажется, заразившись немногословностью от Бади.

– Целый день проторчал в аптекарском дворе, – чересчур энергично заговорил Форстад. – Знахарь посоветовал порошки. Пришлось ждать, пока приготовят. Сестра сказала, что ты ничего не ела весь день. Я съездил в таверну, привез нормальной еды.

– Сам? – вырвалось у меня.

– Дин точно не вернулся бы до ночи, – усмехнулся Илай, подвинул ларец со снадобьями и начал выставлять на тумбу глиняные горшочки с едой. – Тебе обязательно надо поесть. К слову, ты подумала над тем, о чем я сегодня написал?

Он замолчал. Вопрос повис в воздухе. Мы смотрели друг на друга, как двое чокнутых. Столько шума из-за одного вопроса…

– Ты видела «приветик»? – проговорил Илай через долгую паузу.

– Да.

– И не ответила.

– Пера нет.

– Ясно.

Избегая смотреть на меня, с непроницаемым видом он откупорил бутыль. В кружку полился желтый, как солнце, густой апельсиновый сок. Понятия не имею, каким образом Форстаду удалось разыскать в провинции апельсины, даже в столице их можно найти разве что в дорогих овощных лавках, где обычные люди не отовариваются.

– Я понимаю, тебе нужно подумать, – вдруг резко высказался он, словно уже ожидал ссоры.

– Хорошо, – согласно кивнула я.

– Хорошо… – тихим эхом повторил он.

– Я подумала.

– Уже?!

Согласитесь, о чем здесь размышлять? Глупо сначала умолять вселенную вернуть бывшего парня и вдруг послать его за грань. Я пока еще в своем уме. И вообще, мужчину, готового вместо сиделки дежурить у постели больной девушки, целый день проторчавшего в аптекарском дворе, чтобы купить нужные лечебные порошки, а потом неизвестно где отыскавшего апельсины, нужно немедленно привязывать к ноге, чтобы ни за что не сумел сбежать.

– Два условия, – кивнула я. – Они серьезные, поэтому оцени, готов ли ты пойти на жертвы.

– Всего-то? – ухмыльнулся Илай, точно на другое и не рассчитывал.

– Конечно, нужно придумать больше, но я потом все равно забуду, поэтому всего два, – проворчала я и торжественно объявила: – Во-первых, никаких блондинок в радиусе двадцати шагов.

– Шаги будешь считать? – пошутил он.

– У меня хороший глазомер.

– А брюнетки? – немедленно уточнил он.

– Нет! – категорично ответила я. – Мы переходим ко второму условию: вообще никаких девушек. Даже рыжих.

– Принимается, – согласился Илай. В уголках его губ затаилась улыбка.

– И еще…

– Ты говорила про два условия.

– Условия, а не предупреждения. Так вот предупреждаю: этот раз будет последним.

Илай промолчал. На горле дернулся кадык, словно он вовремя проглотил возражения.

– Потому что, Форстад, клянусь, если ты снова бросишь меня из-за какой-нибудь ерунды, то я тебя прикопаю! – довольно внушительно для человека, от слабости не способного подняться с кровати, пригрозила я.

И знала ведь, что снова засыпать вместе – дурацкая идея! Илай тихонечко устроился на кровати и уткнулся носом мне в плечо. Я лежала, завернувшись в одеяло, и страдала от осознания, что в последний раз ходила в купальню и меняла белье прошлым вечером перед двойным свиданием, превратившимся в коллективную гулянку.

– Не напрягайся, – пробормотал он. – Я уйду через пять минут.

Проснулись мы с утра от насмешливого комментария громкой, как магический рупор, Матильды:

– Мажор, тебя из общаги выгнали?

Мы подскочили в оголтелой панике, точно застуканные ревнивой женой любовники. Причем в роли мужа выступала я.

– Проклятие! – охнул Илай и начал скатываться с края кровати.

Он попытался схватиться за решетку в изголовье, но рука соскользнула. Пальцы инстинктивно вцепились в одеяло. Утянув единственный покров и толкнув зазвеневшую посудой тумбу, он с грохотом рухнул на пол. Я осталась в задравшейся почти до бедер исподней сорочке, демонстрируя голые ноги. Поспешно и резко одернула подол. Тонкая ткань треснула, на плече появилась дыра.

– Божечки… – пробормотала, смущенно глянув на подругу.