Магические ритуалы и обереги

– Нет, всё, что у меня было в прошлой жизни, я и без вас знаю, а то, что будет в будущем, я знать сейчас не хочу, – помотала она головой.

Через порог перешагнул Проша и прыгнул на диван, стал внимательно разглядывать гостью.

– Ого, какой котяра огромный, это мейн-кун?

– Наверно, – пожала я плечами. – Он мне вместе с домом достался.

– Красавец какой, – она хотела его погладить, но он увернулся.

– Не любит чужих, – пояснила я.

– У меня мама терпеть не могла кошек, говорила, что они источник заразы, а мне так хотелось в детстве завести котенка.

– Заведите сейчас, вам же никто не запрещает?

– Не знаю, – она подняла полные боли глаза. – Я заведу, а вдруг ей не понравится.

– И что тогда случится?

– Вы знаете, я домой не могу идти, всё в квартире напоминает о маме. Вся мебель выбрана ей, вся посуда, цветы стоят только те, что она любила, даже в моей комнате порядок такой, как был при ней, как она наводила. Вы не подумайте, она не тиран какой-нибудь, характер такой просто. Она очень сильно меня любила, да и я ее. Она умерла, а я даже не знаю, что я люблю, что мне нравится, что мне для себя приготовить. Всегда всё решала мама.

Регина еще долго рассказывала про маму. В какой-то момент рядом с ней появился довольно четкий силуэт женщины. Я чуть не заорала от неожиданности, конечно, я что-то подобное предполагала, но вот не так явно. Женщина положила на плечи Регине руки и сильно надавила, та ойкнула и схватилась за грудь. На лице матери отразилась какая-то странная гримаса, то ли боли, то ли удовольствия. Она так сделала несколько раз. После этого я поняла, что ей доставляет удовольствие причинять боль своей дочери, но при этом она страдает от этого.

– А сколько времени прошло с ее кончины? – спросила я.

Регина отдышалась, попила чай.

– Полгода. Сердечко что-то стало пошаливать, – сказала она.

– Вы бы маму-то отпустили.

– Так она же умерла, – удивилась женщина.

– Но в мыслях она с вами. Она постоянно рядом с вами. Вот и сердечко по той же причине стало пошаливать.

Покойница посмотрела на меня зло, даже после смерти ее отпустить не хочет.

– Я виновата перед ней, со своей работой не распознала сразу болезнь, – покачала головой Регина.

– Сколько ей было?

– Семьдесят лет.

– У нее была деменция?

– Нет, что вы, она до последнего была в ясном уме.

– Тогда почему вы вините себя в ее болезни? Она жаловалась, и вы игнорировали ее просьбы и не вызывали врача или не пускали ее в больницу?

– Нет, как только она стала жаловаться, я сразу потащила ее к врачу. Мы столько специалистов обошли. Мама даже ругала меня, что я зря время трачу, – вздохнула она.

Мы еще долго с ней разговаривали. Я два раза ставила чайник.

– Ой, – взглянула она в окно, – уже темно, поеду я. Спасибо вам, мне так хорошо на душе стало, спокойно. Подруги от меня отвернулись, никто не хочет общаться. От чужого горя шарахаются, родственники, правда, иногда звонят.

– Сами понимаете, все боятся чужого горя, словно оно заразное, – кивнула я.

– Я могу к вам еще раз приехать? – спросила Регина.

– Да, конечно, только позвоните заранее.

– Вот вы сказали отпустить маму. А как это сделать?

– Попытаться начать жить собственной жизнью, вспомнить или узнать, что вам нравится, что вы любите. Это как в детстве, пирожные, мороженое, мяски, колбаски, конфеты. Всё, что вам когда-то не разрешали и запрещали, перепробовать и самой уже решать, нравится оно вам или нет.

Мы вышли с ней за калитку. Женщина приехала на автомобиле и уже собиралась в него сесть, когда увидела огромного волка, который что-то тащил в зубах.

– Что у этой собаки в зубах? – с ужасом спросила она.

– Исмаил, плюнь, – скомандовала я.

Он помотал огромной башкой и пошел дальше. Регина запричитала, что у него, кажется, кто-то живой в зубах, и он его съест. Волк посмотрел на нее внимательно и бросил ей в ноги небольшого черного котенка. Он пищал и еле переваливался на коротких лапках.

Женщина схватила котенка на руки, испачкалась в грязи. Стянула с головы черную косынку и стала ей оттирать замарашку.

– Агнета, приютите малыша? – спросила она.

– Нет, это чудо теперь ваше, – покачала я головой.

– Но я целыми днями работаю.

– Коты спокойно переносят отсутствие хозяев. Он мне не нужен. У меня своих двое и другой живности полно. Он вам его принес, значит, котенок ваш.

Она хотела мне что-то сказать, но передумала. Вытащила из багажника какую-то небольшую коробку, положила на дно свой платок и сунула туда котейку.

– Буду начинать жить сама. Благодарю вас. До встречи, – попрощалась Регина.

– Всего доброго, – махнула я.

Она уехала, но думаю, что Регина ко мне вернется. Хотя, может быть, она сама справится.

Мы будем вместе до конца

Регина приехала еще раз, через пару месяцев. Она похорошела, не выглядела такой потерянной и подавленной, как в первый раз нашей встречи. Женщина вытащила из машины большую коробку и пакет. Торжественно внесла их в летний домик.