Магические ритуалы и обереги

Перебирала ниточку за ниточкой, распутывала, развязывала. Вот первые колики, вот первые зубки, вот первые шаги, ясли, детский сад, школа, влюбленности и даже драки с девочками. Распутывала, и чужая жизнь проносилась перед глазами, вернее, две жизни, так тесно между собой переплетенные.

Вот нитка толстая, прочная, замужество и неудачная беременность. Мама с дочкой это горе вместе переживали. Пережили, связь укрепилась и закрепилась, осела прочно, словно вторая пуповина. Тут и учеба в универе, и сложная работа, и конфликты в коллективе, и везде мама помогала, поддерживала, от каждого события шла своя ниточка.

Обрезаю мамину серую, и тут же прячется на свое место ниточка дочерина. Уходит в воспоминание. Пока колдовала, резала, не покидало меня ощущение, что кто-то за нами подсматривает. Но некогда было смотреть по сторонам, нужно было всё почикать быстренько.

Мама Зина зашевелилась, оставалась пара узелков. Погладила женщину по голове, успокоила, и она снова зависла в астрале. Распутала узлы и разрезала последние путы. Как только я это сделала, открылась огромная воронка и втянула Зину в себя.

Любопытно мне стало, что же там такое. Решила заглянуть и получила ощутимый удар в основание черепушки, видно, Шелби постарался. Очухалась резко на полу. Поползла тихонько на четвереньках в кухню. В коридоре встала и пошла.

Голова раскалывалась, слабость во всем организме. В ногу воткнулось что-то острое, почувствовала, что поранилась. Из кармана вытащила те самые ножницы. Они были в моей крови.

– Кровожадные какие они у тебя, – услышала я голос Шелби.

Он в кухне пил холодный чай из кружки.

– Наливай себе, не стесняйся.

– Ты зачем мне по голове стукнул? Теперь болит, – потерла я затылок.

– Чтобы ты свой любопытный нос никуда не совала, – ответил он.

– Так теперь болит голова. Силы-то в тебе немеряно, – поморщилась я.

Он подул мне в кружку.

– Пей чай, сейчас пройдет, – сказал он.

С каждым глотком головная боль становилась всё тише и тише. Я выдохнула.

– Легче стало?

– Ага, – кивнула я. – Там кто-то за нами наблюдал.

– Там всегда есть наблюдатели. Если есть актеры, то найдутся и зрители, – усмехнулся Томас. – Иди спать ложись. Регина твоя, может, и сутки продрыхнет после такой операции.

Вернулась назад в зал. Пристроилась под бочок к Саше и тут же провалилась в глубокий сон.

Побочные эффекты

Проснулась утром оттого, что всё тело затекло, спать на полу в чужой квартире еще то удовольствие. Саша возился на кухне, наверно, пытался организовать нам завтрак. Пахло оладушками. Кое-как встала и добралась до кухни, держась за стены.

– У нее тут еды практически нет. Нашел двухнедельное скисшее молоко и одно яйцо, немного муки и манки. Всё смешал. Будет нам чуток оладушек на завтрак. Выкинул испорченные продукты, суп прокислый, хлеб плесневелый и колбасу тухлую. По ходу она совсем ничего не ела, – поморщился он, переворачивая оладушки.

Стояла, облокотившись об стену, и смотрела, как он лопаткой орудует.

– Ты чего, родная, к стене прижалась? – обернулся он. – Ох, а что это у тебя с джинсами? Откуда кровь?

– Да ногу ножницами поранила, – пощупала карман, оказывается, я так их и не вынула.

Вытащила ножницы из кармана и положила на стол. Саша хотел их убрать, но я коршуном схватила его руку.

– Не тронь, – прорычала я.

– Хорошо, хорошо, – примирительно поднял он руки вверх.

Подхватил меня под руку и усадил на стул, притащил мне сумку, чтобы я их убрала. Он наклонился и поцеловал меня в лоб.

– Ого, а ты вся горишь. Давай пьем чай и дуем домой.

– Регина еще не проснулась, – покачала я головой.

– Она, может, сегодня не проснется. Мы ее до завтрашнего утра будем караулить? – спросил он строго.

– Нельзя ее одну оставлять, – помотала я головой.

– А мы и не будем. Сейчас попробую ее разбудить. Если не проснется, везем ее к нам. Лады? – спросил Саша.

– Хорошо, – согласилась я.

– Ножницы так в кармане не носи. На бедре артерия важная расположена, проткнешь – и истечешь кровью за считаные минуты, – отругал он меня.

Вдруг зазвонил чей-то телефон. Судя по звонку, аппарат принадлежал Регине. Саша взял трубку.

– Регина Васильевна, почему вы до сих пор не на работе? – спросил строгий мужской голос.

– Это не Регина Васильевна, это ее брат. Она заболела и не может приехать на работу.

– Как заболела? Какой брат? У нее нет братьев, – встрепенулся мужчина на том конце провода.

– Как люди заболевают? Простыла, лежит с температурой, спит. Я муж ее двоюродной сестры. Так ясней? – ответил Саша.

– Да понятно. Может, лекарства какие надо привезти?

– Нет, всё есть, спасибо. Она проснется – сама вам позвонит. Всего доброго.

– До свидания.

Саша посмотрел на меня внимательно, налил чай в кружку и пододвинул поближе.

– Пей и ешь, – поставил он оладушки. – Сейчас дяди в погонах приедут.

– Зачем? – удивилась я, обжигаясь горячим чаем.

– Потому что он мне не поверил.

Он сходил в коридор, вытащил все свои документы и положил на стол.

– Может, не будем тут оладьи дожаривать, а быстренько уедем? – спросила я.