Магические узы

— В общем, приезжай поскорее в контору… — посоветовал коллега.

— А Ждана там? — утончила я, уже вскакивая с дивана. Нога запуталась в длинной поле халата, едва не лишая меня равновесия. Чтобы не рухнуть на пол, пришлось ловко вывернуться и шлепнуться аккурат в щель между подушками.

— Ждана? — казалось, Здышко замялся, озадачившись. — Ах, Ждана! Ну да, здесь.

Я в нерешительности кусала губу.

— А без меня никак?

— Начальник сильно зол… — добавил клерк.

— Ладно, через час буду, — простонала я и быстренько отключилась, пока он по доброте душевной не поведал мне еще каких-нибудь плачевных и расстраивающих подробностей.

Если бы в то безумное утро в моей голове всплыла хотя бы одна действительно трезвая мысль, то, возможно, жизнь потекла бы по другому руслу, но страх даже мудрецов оборачивает глупцами. Идеи менялись с лихорадочной быстротой, выбирая самый безопасный способ добраться до конторы. По всем канонам героического жанра подземка, а уж тем более случайно остановленная попутка, обычно приводили главных героев былин к погибели. Меня такой расклад никак не устраивал. Выход из затруднительного положения нашелся один, и он носил название 'Чайка'.

Старый отцовский автокар, купленный сразу после рождения Богдана, счастливо дожи-вал свои дни в уютной гаражной клети. Отец выезжал на 'Чайке' только по праздникам, а все остальное время лишь любовно натирал треснувшее лобовое стекло да подливал маслице с ма-гическими усадками в двигатель.

Натянув удобные черные штаны и футболку, я прихватила с собой вчерашнее пальто с глубокими карманами и опасливо приоткрыла дверь из кухни. Денек выдался погожий и теп-лый. Через густую зелень яблонь на выложенную камнем дорожку сочился солнечный свет, рисуя лимонно-желтую паутинку лучей. В саду разрастались сорняки, и буйно цвели одуванчики, победоносно завоевывая место под солнцем.

Все еще не решаясь прошмыгнуть от дома до дверей гаража, я подняла взгляд на старые переплетенные кроны деревьев, через которые просматривались крошечные клочки пронзи-тельно синего неба, и искренне попросила:

— Боженька, сделай так, чтобы сегодня меня не убили! — и, помявшись чуть-чуть, доба-вила: — И, если не сложно, помоги не разбить отцовского автокара! Ладно?

Пригибаясь и прижимая к груди разодранный накануне ридикюль, я опрометью броси-лась к железным дверям клети и выдохнула, лишь распахнув их.

Через маленькое окошечко внутрь гаража проникало солнышко, и в косых лучах плава-ли пылинки. Пахло затхлостью и перебродившими в кадке, задвинутой в самый угол и накры-той рогожей, мочеными еще прошлой осенью яблоками. На широких деревянных полках под самым потолком обрастал толстым слоем пыли хлам, не уместившийся в домашнем чулане: старые лыжи, пустые стеклянные банки из-под зимних заготовок и пара рассохшихся дорож-ных сундуков. Длинный бледно-голубой автокар с поеденным ржавчиной днищем, горбатой крышей и выпуклыми крыльями недовольно таращился на меня круглыми фарами.

Надо сказать, что разрешение на управление автокаром мне дали чистым чудом вместе с университетским дипломом. С памятного дня сдачи экзамена в дорожной Ратуше я не садилась за руль, а потому, утонув в скользком глубоком сиденье, оббитом гладкой потертой кожей, сильно смешалась. Большая тонкая баранка с отделкой из черепашьего панциря закрыла собой половину широкого лобового стекла с заметной выщерблиной у дворников.

— Все будет хорошо, — свирепо пробормотала я, пытаясь отыскать рычаг запуска двигате-ля. Круглые окошки непонятных приборов лишь сбивали с толку и вызывали неподдельную панику. Случайно палец надавил на рычажок, спрятавшийся в самом неожиданном месте, и мотор 'Чайки' сварливо заурчал, кряхтя и чихая, словно престарелая матрона. В салоне тут же запахло кисловатыми магическими испарениями.

Нога, обутая в мягкий ботинок, резко нажала на педаль. Взревевший автокар с нехарак-терной для почтительного возраста резвостью вырвался из клети и, подмяв зеленеющий куст крыжовника, заглох.

Я таращилась перед собой, вцепившись в руль, и сглатывала пересохшее горло. При-шлось снова пробормотать, уговаривая саму себя:

— Все будет хорошо, сегодня никто не умрет…

Даже мысленно я не позволила добавить сакраментальное 'наверное'. Мой жалкий не-твердый голос словно бы прозвучал со стороны и с вопросительной интонацией. Очень хоте-лось надеяться, что у меня получится не только пережить этот день, но и не задавить случайного пешехода.

Со второй попытки дело пошло куда как веселее. Я осторожно вырулила на подъездную дорожку, начисто уничтожив клумбу с цветущими алыми тюльпанами, которые клялась еже-дневно поливать. Автокар протарахтел до уличной мостовой, и бодро устремился по тихой улочке мимо опрятных двухэтажных коттеджей и ветвистых тополей.