Магический спецкурс

— Сюрприз! — Ротт пожал плечами. — Я извлек урок из ошибок тех, кто пытался вернуть наш престол раньше. Скрывать свою сущность не так уж сложно, когда ты являешься тем самым человеком в Республике, который контролирует использование темной магии. А главное — не нужно никого просить, когда перебрасываешь низших в подземелье Орты темным порталом. Посмотрим, чей демон окажется сильнее!

— Посмотрим…

Они схлестнулись — на этот раз уже в равной магической дуэли. Метали проклятия, закрывались щитами, обрушивали друг на друга всю мощь демонического измерения, заставляя здание Легиона дрожать и шататься. Как все вокруг не разлетелось на куски, не представляю. Мне казалось, весь мир должен вот-вот рухнуть. Я не знала, сколько это может продолжаться, но ведь должен где-то быть предел и у темных магов?

Оказалось, что он действительно есть, и Ротт достиг его раньше: после очередного удара Нормана он повалился на пол, а подняться уже не смог. Он обессилел, ведь темный поток все равно черпался за счет светлого. Пусть темные маги были в сотни раз сильнее светлых, но в схватке друг с другом побеждал тот, чей светлый поток сильнее.

Ротт нервно рассмеялся, когда Норман медленно приблизился к нему, тяжело дыша и машинально оправляя преподавательскую форму.

— Демон тебя задери, Сорроу, почему ты не можешь просто сдохнуть?

— Почему? — Норман удивленно приподнял брови. Чуть наклонившись и понизив голос, он как будто по секрету сказал: — Потому что ты только возомнил себя истинным королем. А я на самом деле король.

Он снова поднял руку, собираясь бросить в Ротта последнее заклятие, но тот внезапно воскликнул, как-то совсем по-детски закрывшись ладонью:

— Пощади!

В этом возгласе было столько страха, мольбы и отчаяния, что Норман замер, так и не сотворив заклятие. Он смотрел на Ротта со смесью удивления и презрения. Наверное, сам он ни за что не попросил бы пощады, но и хладнокровно прикончить человека, к ней взывающего, не мог.

— Я оставлю тебя в покое, — принялся обещать Ротт, почувствовав, что ему удалось зацепить противника своей просьбой. — Тебя и Рону, ее семью. Я немедленно отправлю людей в Орту, чтобы они остановили низших. Я все сделаю. Только, пожалуйста, не убивай меня.

Рука Нормана сама собой опустилась, я видела борьбу, отразившуюся на его лице. Мое собственное сердце заходилось в груди, захлебываясь пульсирующей кровью. Я уже не понимала, чего хочу: чтобы Норман пощадил Ротта или чтобы он его прикончил.

Норман тяжело сглотнул и сделал несколько шагов назад, почему-то качая головой.

— Знаешь, Ротт, Ян Норман сейчас пощадил бы тебя. Он простил бы тебе все обиды и оскорбления, нанесенные ему. Ян Норман старается быть хорошим человеком… Но Норд Сорроу никогда не прощал своих врагов.

Он еще не закончил произносить эту фразу, а его внешность уже изменилась. Перед нами предстал древний король, словно сошедший с собственного портрета.

— Особенно тех, кто угрожал дорогим ему людям. Мне поздно постигать эту науку.

Знакомым движением он извлек из воздуха меч.

— Но я дам тебе еще один шанс оказаться сильнее меня. И это самое большое милосердие, на которое ты можешь рассчитывать.

Ротт медленно поднялся и тоже достал сквозь пространство меч. Его лицо снова стало злым, заставляя меня поверить, что собственные обещания он забыл бы в одно мгновение. Они снова сошлись в поединке. Бывший король и наследник. Оба прекрасные фехтовальщики. Металл звенел о металл, яростные удары высекали искры. Ротт был моложе, но устал сильнее, а на стороне Нормана сражались опыт и ярость. Можно было подумать, что мысленно он сейчас снова в далеком прошлом, на той дуэли, которая прервала его прежнюю жизнь. Превратила из Норда Сорроу в Яна Нормана.

Схватка не продлилась долго. Ротту удалось полоснуть Нормана по руке. Ткань форменного сюртука мгновенно пропиталась кровью, но это лишь распалило бывшего короля. Его удары стали сильнее, и через три-четыре выпада он пронзил грудь противника. Прямо в области сердца.

Ротт захлебнулся хрипом, его рука опустилась, а колени подогнулись.

Норман вынул меч из уже мертвого тела, позволяя тому упасть.

В Большом зале суда снова стало очень тихо. Стук сердца, звучавший у меня в ушах, остался единственным звуком. Пока в этой тишине Норд Сорроу не произнес:

— Теперь мы в расчете и с тобой, Гордон Геллерт…

Глава 28

Не знаю, сколько времени прошло до того момента, как я заставила себя подняться. Мне хотелось верить, что всего пара секунд. Я осторожно приблизилась к Норману, который все еще оставался в образе Норда Сорроу.

— Ян, — осторожно позвала я, почему-то опасаясь подходить близко.