Магический спецкурс

— Или взятка, — предположил Андрей, хрустя печеньем. — Докторов, наверное, легче подкупить, чем легионеров.

— Возможно, — кивнула Хильда. — Дело в том, что принудить снять иллюзию можно только в том случае, если человек попадает под подозрения в совершении преступления.

— Значит, Ротт может просто использовать ситуацию для того, чтобы заставить Нормана снять иллюзию, — я тоже задумчиво потянулась за печеньем, хотя обещала себе не есть сладкое во второй половине дня. — И что теперь делать?

Хильда и Андрей удивленно посмотрели на меня.

— А почему мы должны в связи с этим что-то делать? — Андрей нахмурился. — Это ведь проблемы Нормана, так?

Хильда согласно кивнула, а я смутилась. Действительно, с чего вдруг наезды легионера на Нормана я восприняла как личное оскорбление? С чего вдруг меня потянуло восстанавливать справедливость? Я ведь даже не знаю, почему Норман носит на себе эту иллюзию. А вдруг он на самом деле преступник, подкупивший докторов? Вдруг он маньяк-убийца, скрывающийся тут от легионеров? Я ведь ни черта не понимаю в магическом мире. Да, он был добр ко мне, но мы же с ним вроде выяснили, что он действовал не столько в моих, сколько в своих интересах. Я ему ничем не обязана, он сам так сказал. Однако в глубине души я оставалась ему очень благодарна и считала, что он все же проявил заботу и доброту. Наверное, мне просто было приятнее так думать. Именно поэтому я чувствовала себя обязанной и мне хотелось сделать для него что-то хорошее в ответ.

Правда, объяснять все это друзьям мне почему-то не захотелось.

— Преследование легионером — да, его проблема, — я безразлично пожала плечами. — Но если они будут больше озабочены тем, как поймать его, они едва ли найдут Шары Аргора. А мне все-таки хотелось бы попасть домой.

— Да? — Хильда с подозрением посмотрела на меня. — Что-то последнюю неделю эта проблема тебя уже мало волновала. Уверена, что тебя интересуют именно Шары Аргора и работа порталов?

Наверное, со временем она станет отличным легионером. По крайней мере, фальшь распознает на раз.

— Ладно, преследование Нормана мне тоже не нравится, — тут же «раскололась» я. — Вообще не люблю полицейское преследование, а Норман мне к тому же симпатичен как человек.

— И тем не менее, — строго и торжественно произнесла Хильда, — не стоит лезть поперек расследования легионеров. Во-первых, мы не владеем ситуацией. Во-вторых, это чревато дурными последствиями при любом раскладе.

— То есть даже если Нормана преследуют несправедливо, нам не стоит в это лезть, чтобы не испортить самим себе будущее? — поинтересовалась я, пытаясь своей интонацией дать им понять, что считаю это низким.

Хотя, конечно, в любой другой ситуации я решила бы так же. Наживать себе неприятности на пустом месте мне никогда не хотелось. Именно поэтому я никогда не лезла никого защищать, а сама всегда старалась выделяться чем-то положительным, а не скандальным или опасным.

И все же, когда я думала о Нормане, мне такая позиция казалась неправильной. Почему? Наверное, где-то очень глубоко в душе я уже тогда знала ответ на этот вопрос, но пока еще не готова была вытащить его наружу.

— Мы не знаем, справедливо это или нет, — все так же строго отрезала Хильда.

— Я согласен, — кивнул Андрей. — Так что лучше тебе держаться от этой ситуации подальше, Тань. Правда. Он взрослый дядя, разберется. Попытаешься влезть, можешь и ему тоже хуже сделать.

Я вздохнула. Против этого я ничего не могла возразить. Значит, мне оставалось только молча переживать.

* * *

Мысленно я возвращалась к этим вопросам весь вечер. В конце концов разумной и осторожной части меня удалось убедить вторую в том, что вмешиваться в текущей ситуации как минимум глупо, а как максимум — вредно. С этой мыслью я и легла спать.

Однако мое подсознанием, видимо, было не удовлетворено таким решением. Кажется, с первых секунд сна я погрузилась в хорошо знакомый кошмар. Он лишь сменил место действия: теперь от кровожадных монстров я убегала по коридорам Орты.

Поначалу я просто бродила по ним, как по лабиринту, не понимая, как мне попасть туда, куда нужно. Как это часто бывает в снах, особенно в снах неприятных, я точно не помнила, куда мне собственно нужно. Возможно, именно поэтому и не могла найти дорогу. Идти мне было тяжело, как будто на ногах и руках висели пудовые гири. Босые ступни ног ощущали холод грубого камня, глаза видели с трудом, потому что тяжелые веки постоянно опускались.

Потом я начала узнавать места, по которым иду. Я оказалась в коридоре, который вел к аудитории ТРЗ и кабинету профессора Нормана. В этот момент мне пришло в голову, что именно сюда я и хотела попасть: поговорить со своим преподавателем. То ли мне хотелось просто выказать ему поддержку, то ли спросить, чем могу помочь. И еще больше меня интересовало, почему он носит иллюзию и как на самом деле выглядит. Неужели это действительно из-за уродства? Уж не знаю, почему меня волновал этот вопрос.