Магический спецкурс

Секунду спустя я поняла, что безопасность — слишком громкое слово. Все еще тяжело дыша и пятясь назад, Норман уперся спиной в стену, а потом медленно осел на пол. Я бросилась к нему, опустилась рядом на колени.

— В чем дело? Что с вами?

— Ерунда, — попытался отмахнуться он, обессиленно прикрывая глаза и тяжело дыша. — Устал. Магический поток почти исчерпан. Нужно время его восстановить.

Я хорошо понимала, о чем он говорит: ведь его магия дважды контактировала с низшим, причем один раз это был сам по себе затратный огненный шар.

Норман потянул воротник сюртука, как будто тот мешал ему дышать, и я принялась торопливо расстегивать мерзкие мелкие пуговицы. Руки дрожали, пальцы не слушались, но мне удалось с грехом пополам расстегнуть первые пять.

Закончив с пуговицами, я испуганно посмотрела на руки: они были перепачканы в черной крови.

— Это не моя, — заверил меня Норман, приоткрыв глаза и заметив испуг на моем лице. — Я убил с десяток низших. И еще столько же, наверное, ранил. Очень грязное дело.

Мне едва удалось изобразить кивок, но взгляд уже опустился ниже, заметив что-то странное. Я подтянула светящийся шар поближе и ахнула от ужаса. На левом боку плотная ткань сюртука была разорвана и вся промокла от крови.

— Кажется, вы все-таки ранены, — чужим голосом сообщила я и попыталась расстегнуть оставшиеся пуговицы, чтобы посмотреть.

— Не может быть, — Норман покачал головой, — я ничего не чувствую.

Пуговицы не поддавались, руки тряслись все сильнее, поэтому я просто дернула оба борта сюртука в разные стороны, отрывая оставшиеся пуговицы.

От этого резкого движения Норман взвыл от боли.

— Хорошо, теперь чувствую, — отрывисто произнес он. — Нельзя ли нежнее?

— Простите, — мой голос задрожал от собирающихся в глазах слез, когда я смогла рассмотреть его рану. — Тут все очень плохо, профессор Норман.

— Правда? — он попытался улыбнуться, видимо, чтобы ободрить меня. Его лицо покрылось испариной и очень побледнело. Выброс адреналина закончился, теперь оставались только исчерпанный поток и большая кровопотеря. — А если конкретнее?

— Рана, кажется, глубокая, очень много крови, — прошептала я. — Я не знаю, как ее остановить.

Он прижал руку к ране, поморщившись от боли. Я надеялась, что он вылечит себя, но он только вздохнул и тихо ответил:

— Что ж, Таня, пожалуй, это тот момент нашей жизни, когда я могу разрешить вам называть меня по имени.

Я замотала головой, чувствуя, что слезы снова потекли по щекам. Сколько же их в моем организме?

— Нет… нет… Надо что-то сделать. Вы можете себя вылечить?

— Не могу. Мой поток почти исчерпан. Я истеку кровью быстрее, чем он восстановится.

— Направьте мой! Я знаю, что так можно…

Он снова покачал головой.

— Нет, вы тоже измотаны, обессилены и еще физически не готовы к подобным тратам. Я убью вас, если сделаю это.

— Если вы этого не сделаете и умрете, я все равно погибну тут!

— Просто оставайтесь здесь, — голос его звучал тише, слова давались все с большим трудом. Он прерывисто дышал. — Вас наверняка уже ищут другие. Они найдут вас. Может быть, не сразу, но вы продержитесь, я знаю. Вас спасут, верьте в это.

Я снова замотала головой, не желая это слушать. Шмыгнула носом, вытерла слезы и заставила себя думать. Я наверняка знаю, что можно сделать без магии. Большую часть жизни у меня не было никакой магии.

Посмотрев еще раз на то, как он прижимает руку к ране, я наконец вспомнила, что надо хотя бы попытаться его перевязать. Может быть, кровь остановится. Надо только найти чем, но это решение пришло быстро: я принялась рвать юбку.

— Что вы делаете? — удивился Норман.

— Перевязку, — лаконично ответила я, превращая подол в лоскуты ткани. Теперь юбка стала значительно короче, едва доходила до середины бедра, но зато мне удалось сделать довольно плотную и тугую повязку.

Норман морщился, но не пытался меня остановить, напротив, помогал мне перевязывать его, как мог.

— Вот, это все, что я могу, — я виновато развела руками, не представляя, правильно я все сделала или нет. Зря никогда не интересовалась оказанием первой помощи.

— Спасибо, — Норман снова улыбнулся мне. — Даже если не поможет… спасибо за попытку…

— Не говорите так, профессор Норман…

— А говорили, что вам нравится мое имя, — со смешком перебил он, заставив и меня улыбнуться.

— Не говорите так, Ян, — исправилась я.

Он продолжал улыбаться, хотя выглядел из рук вон плохо и, скорее всего, так же плохо себя чувствовал. Наверное, ему просто не хотелось меня пугать. Даже находясь при смерти, он думал больше о моем спокойствии, чем о себе.

— Никогда не любил это имя, — тихо признался он, глядя на меня из-под полуопущенных ресниц, — но когда его произносите вы… звучит приятно.

Я нервно улыбнулась, не зная, как реагировать. Не удержалась и коснулась рукой его лица, якобы чтобы убрать со лба прилипшие волосы, но потом все же погладила по щеке. Она была влажной и липкой.

— С вами все будет в порядке, — неуверенно произнесла я. Не чтобы пообещать ему, а чтобы убедить себя.