Магический Университет. Куратор на замену

Выйдя из «Жемчужины», Эви успела увидеть, как Ганс передаёт толстячку управляющему кошель с монетами — видимо, плату за беспокойство. Она двинулась прочь, молча, решительно. Прохожие благоразумно отступали в сторону, пропуская вооружённый отряд с маленькой воительницей во главе.

Эви потрясло вероломство брата, но польза от его признания всё же имелась. Она выбралась из отчаяния, вызванного поступком Мигеля. Вот теперь действительно можно было оставить прошлое за спиной и жить дальше.

Куратор наивно предполагала, что теперь получится наслаждаться свободой и отсутствием охраны, то подопечные так не считали и продолжали всячески её опекать. Разве что на занятиях не присутствовали, но в этом теперь не было необходимости. Никто бы не стал обижать ставшую всеобщей любимицей Магистра расоведения.

Две недели жизнь в стенах Университета текла спокойно и размеренно. Даже Императорская комиссия не сумела этот покой нарушить. Проверяющие управились за полдня, без спешки, без придирок. Похоже, умиротворяющее настроение действовало на всех.

Подопечные опекали куратора. Тисс, Ласло и Олаф за ней ухаживали. Леопард напоказ, словно, играя, так что Эви не принимала большого кота всерьёз. Эльф ухаживал легко и ненавязчиво. Медведь неуклюже маскировал интерес под дружбу. Вот эти двое волновали всерьёз, заставляя сердце усиленно биться, кровь приливать к щекам, а фантазию — рисовать заманчивые картинки.

Но лишь в мечтах. Знания расоведа и внутренний голос быстро возвращали на землю. Эльфийскому принцу стать её спутником просто не позволят, как не позволили Мигелю. А белые медведи, практически все, заключали браки лишь с оборотнями и, преимущественно, своего вида.

Когда в один из выходных Тисс отправился домой, Эви захотелось побиться головой о стенку. Похоже, ситуация повторялась. Однако погоревать вдоволь не удалось. Тисс вернулся в тот же день перед ужином. Выглядел эльф необычно взволнованным. Он взял Эви за руку и повёл к её покоям, сказал:

— Нужно поговорить! — захлопнул дверь перед любопытными носами и неожиданно спросил: — Помнишь пословицу: то, что не позволено принцу, позволено королю или…

— Нищему, — продолжила Эви и тут же воскликнула: — Нет! Только не говори, что отрёкся от престола. Тисс, мне не важно, беден ты или богат, но ведь ты наследник, это твоё законное право!

Тисс немного запнулся и признался:

— Я действительно приготовил отречение, заверив по всем правилам. Но оно не понадобилось. Когда я рассказал отцу о самой лучшей на свете девушке, оказалось, он уже наслышан о тебе. Один из его советников увлекается тренировкой лучников. Это он подарил тебе серебряную стрелу.

— Но там, на учениях, мне не показалось, что вы знакомы, — пробормотала Эви.

— Раньше мы недолюбливали друг друга, но это в прошлом. И не важно. Я люблю тебя, Эвелин эла Дейэль, и прошу стать моей женой. Помнишь, ты говорила, что сможешь меня полюбить? Я очень надеюсь на это

— Но… всё слишком неожиданно, — протянула Эви, хотя магия внутри просто бурлила от восторга, и, внутренний голос, кажется, тоже.

— Ты хочешь немного подумать? — спросил Тисс.

— Да, — кивнула Эви.

Вот только обе магии восприняли это «да» за согласие на брак. Вокруг пары вихрем закружились лепестки, в лучах света. Когда же опали, на запястьях Эви и Тисса обнаружилась золотая татуировка в виде розы на длинном стебле с изображением воздушных вихрей вместо лепестков.

— Это что, я твоя невеста? — потрясённо прошептала Эви.

— Нет, милая, ты моя жена, — ответил сияющий Тисс. — Наши магии смухлевали, но заключённый брак настоящий. И я так счастлив этому!

Тисс подхватил на руки Эви и приник к её губам в их первом супружеском поцелуе.

Во всех башнях и зданиях Университета распустились кусты роз. Мечта кастеляна всё-таки сбылась.

Эпилог

Легкий северный ветер нёс прохладу и напоминал о приближении осени. В Магическом Университете полным ходом шла подготовка к приёму студентов. Царили обычные для этого времени суета и суматоха. Но и изменения за минувший год произошли немалые.

Красовались новенькой черепицей крыши университетских зданий. Потрясали монументальностью недавно установленные кованые ворота. Лениво покачивался флюгер, указывая направление ветра не носом дракона, а тремя стрелами.

По всему двору, даже вместо ограждения лабиринта, цвели кусты роз от кипенно белых до багряных. Как любил говаривать кастелян, с видом знатока, у настоящей любви бесконечное множество оттенков.

Гоблин по-прежнему ругался во весь голос, но уже не с комендантом мужского общежития, а с садовниками. Провинившиеся не заметили небольших жучков вредителей, и теперь хором убеждали, что угрозы цветам те не несут. Но так и не убедили, кастелян не спешил доверять садовникам и, тем более жучкам.

Привыкшие ко всему голуби беспечно купались в фонтане. Их не спугнул даже вопль, донёсшийся из открытого окна Центральной башни. Да, крик вновь принадлежал не экзальтированной девице, а ректору — Архимагистру, герцогу, знаменитому учёному. Оригинальностью фраза не отличалась.

— Нет!!! Вы не можете со мной так поступить!