Магическое интервью (СИ)

— И как тебе эта история, Снежинка?! — усмехнулся маг, когда мы с ним остались одни. — Достойна пера будущей звезды журналистики?!

— Сойдет! Только стоит, пожалуй, добавить немного экшна, слез, переживаний и не забыть при этом про хэппи-энд.

Дэн усмехнулся:

— А вот с этим, я думаю, ты разберешься и сама. Ну а теперь позволь мне все-таки вернутся к изучению дневников.

— Нашел что-нибудь интересное? — тут же поинтересовалась я, кивнув на тетради, сложенные небольшой стопочкой на его столе.

— Да, Снежинка, но только для любителей древности, а для меня пока что, увы, ничего полезного, но надежды я все равно не теряю.

— Надеюсь, ты помнишь о своем обещании? — и я еще раз, но уже с жадностью посмотрела на тетради (мне бы и «не полезное» с точки зрения мага тоже пригодилось).

Дэнир кивнул, снова углубляясь в работу, а мне ничего другого не оставалось, как покинуть его кабинет.

После того памятного разговора прошло несколько дней. Все это время Гвенда ходила задумчивой и непривычно тихой. Я к ней тоже в свою очередь с душевными разговорами не лезла. Ведь ни приятельницами, ни уж тем более подругами мы с ней никогда не были. Да и сама девушка избегала лишних встреч и большую часть времени проводила в своей комнате. Не знаю, чем именно она занималась, но порой оттуда доносились довольно странные неприятные звуки, которые почему-то напоминали мне вой котов в марте.

Первый раз, услыхав подобное, я всполошилась, но, глядя на отсутствие малейших признаков беспокойства у окружающих, не стала поднимать лишнего шума. Однако совладать с собственным любопытством оказалось тяжелее, чем я думала, и от выяснения истины удержаться не получилось. Правда, к магу со своими вопросами я обращаться не стала, в последнее время он выглядел немного раздраженным, и я понимала, что с записями Сеттона Ирбинса все идет не на столько гладко, как бы ему того хотелось. Так что его кандидатуру пришлось отмести практически сразу, а вот моего дорогого Крона можно было бы лишний раз и потормошить. Тем более, что в последнее время он только и делала, что медитировал в кресле, а, по-моему, просто бессовестно дрых. Впрочем, ни первое, ни второе не помешало мне без всяких угрызений совести заявить еще с порога гостиной:

— Крон! Надо поговорить!

Лохматик встрепенулся, и его мордочка тут же высунулась из буро-зеленой шерсти.

— Шелла, ты совсем ополоумела?! Ну нельзя же прерывать медитацию на самом важном месте! — заявил он.

— Ага, где-то между восьмым и девятым сном, — подколола лохматика.

Крон возмущенно зафырчал, но моей решительности сломить не смог, и я задала вопрос:

— Слушай, а что происходит с нашей шваброй?

— Ну и стоило отвлекать по таким пустякам? — пробурчал приятель. — И вообще, надо в таких случаях не волноваться, а наоборот радоваться, что эта девица теперь не шляется где попало или достает всех в доме своими злыми насмешками, а наконец взялась за ум.

— В смысле?! Ничего не понимаю!

— Да за работу взялась наша плетельщица! И теперь небось накладывает узоры на какую-нибудь очередную юбку, брюки или рубашку.

— Э-э-э… кружево что ли пришивает?

— Вот ты темная! А как, по-твоему, накладывают заклинания на одежду?!

— Ну… — пробормотала я, — наверное, шепчут всякую тарабарщину из волшебных слов, посыпая свое колдовство какими-нибудь сухими лягушечьими лапками, дохлыми дождевыми червями или…

— Шеллочка, может не надо перечислять, а то у тебя фантазия очень уж бурная?

— Ладно! — и я пожала плечами.

Как по мне, то в этом Магомирьи возможно все: и ожившие татуировки, и гигантские пауки, и слишком болтливые лохматые кочки с фиолетовыми глазами, и даже самые настоящие маги, взявшие моду таскать прекрасной девушек на руках. И я, взглянув в небольшое зеркало на стене, расстроенно вздохнула: макияжа — ноль, прически — аналогично, маникюра — и вовсе как не бывало, да и на блузке с юбкой после истории с пауком осталось на долгую память несколько довольно приличных дыр. «А не надо было, Шелла, целоваться с бочками и обниматься с деревом, — с укоризной заявило мое внутреннее «я», правда, дальше оно продолжило уже с легкой мечтательностью: — Эх, вот бы Гвенда, раз уж она — такая мастерица, снова поделилась своей одеждой.

— Нашла о чем просить! — фыркнул Крон.

О-о-о! Я все-таки высказала пожелание вслух?

— Но почему?! Неужели заклинания так странно действуют на плетельщиков, что все они просто поголовно становятся патологическими скупердяями и жадинами? — и с насмешкой закончила: — Надо же, придумала! Заклинание жадности!