Магиер Лебиус

– Чтобы защитить вас от неприятного запаха, царящего здесь, мне пришлось бы произвести над вашей светлостью некие м-м-м… достаточно сложные действия магического характера, – осторожно добавил магиер.

– Вот уж не стоит! – маркграф невольно отступил от собеседника.

Действительно, не стоило. Для таинственных и жутковатых экспериментов Альфред предоставлял прагсбургскому магиеру достаточно людей – десятками и сотнями, живыми и мертвыми, – но сам становиться подопытным Лебиуса маркграф пока не собирался.

– Даже думать об этом не смей, слышишь, колдун!

– Я и не смею, ваша светлость, – Лебиус поспешно клюнул капюшоном перед вспылившим господином. – Я всего лишь объясняю…

– Будь любезен, впредь избавь меня от подобных объяснений. Запомни раз и навсегда: я – не они, – Альфред кивнул на ванны, в которых плавали человеческие тела – целые, выпотрошенные, нарезанные кусками, растерзанные на органы. – С ними ты можешь делать что угодно. Со мной – нет.

– Да-да-да! Конечно, – капюшон трясся, соглашаясь.

Альфред снова скривился:

– Ох и вонь! Хоть бы ароматические масла какие-нибудь использовал, воды там, мази, свечи… Ты же сведущ в алхимии!

– Я уже пробовал… испытывал здесь сильнейшие благовония, но от этого становилось только хуже, – пробормотал Лебиус. – Смешение приятного и неприятного создает в итоге еще более неприятное и устойчивое сочетание.

– Ну конечно! – Альфред зло сплюнул на грязный пол. – Никакие благовония не забьют запах серы.

Брошенный в сердцах намек одного чернокнижника другому был понят правильно.

– Напрасно вы попрекаете меня связью с силами преисподней, – тихо и смиренно ответил магиер. – У них свой путь, у меня – свой. Если мы пересекаемся, то редко и ненадолго. И весьма условно притом.

– Вообще-то, с этой силой достаточно пересечься единожды, чтобы впредь обречь свою душу… А впрочем, не будем об этом, – маркграф махнул рукой. – Миазмы твоей мастератории, пожалуй, отравят и саму огненную геенну.

Альфред прикрыл нос надушенным платком. Лучше не стало. Хуже – да. Как и говорил магиер. Маркграф выругался, убрал платок.

– Слишком много работы, ваша светлость, – Лебиус виновато развел руками. – А когда много работы, много отходов – испорченного, сломанного, сгнившего материала. Да и сам по себе магиерский труд насквозь пропитан колдовскими субстанциями, неприятными человеческому обонянию. Некромантия, к примеру, никогда особо не благоухала. И алхимия тоже. Я-то привык. Приучил себя. Я ведь, почитай, всю жизнь этим дышу. Я этим живу…

Альфред раздраженно пнул что-то маленькое, склизкое и толстое, попавшееся под ногу. То ли распухший червь, то ли сочащийся гноем палец.

– Хоть бы убирали здесь получше!

– Не успеваем, ваша светлость, – вздохнул Лебиус.

– Да у тебя помощников больше, чем у меня оруженосцев!

В дальних углах, в узких проходах между зловонными ваннами и заваленными столами действительно сновали туда-сюда либо работали на одном месте, склонившись над чем-то, на что смотреть вовсе не хотелось, молчаливые изможденные тени, которых и за людей-то принять трудно. Да и не были они уже людьми в полном смысле этого слова. Мертвяки скорее, поднятые силой некромантии. Что на самом деле с ними сделал магиер, Альфред точно не знал, но более усердных и работящих слуг прежде видеть ему не доводилось.

– Не успеваем, – повторил Лебиус. – Те сроки, которые вы поставили…

– Ах, тебе не нравятся мои сроки, – не по-доброму прищурил глаза маркграф. – Теперь – не нравятся? Сроки, которые мы с тобой оговорили с самого начала и против которых ты тогда не возражал?

– Нет, что вы, ваша светлость! – Лебиус испуганно мотнул капюшоном. – Сроки разумные. Просто сейчас приходится сосредоточиваться на главном, и оттого не всегда есть время заботиться о мелочах. Вот что я имел в виду. И потом мое вынужденное отсутствие… Выезд вместе с вашей светлостью в Нидербург… Я выбился из графика на несколько дней.

– Больше выездов не будет, – буркнул Альфред. – А теперь покажи же наконец то, ради чего я вошел в эту зловонную клоаку. Где голем? С него уже сняли латы? Его уже осмотрели?

– Да, ваша светлость. Мы почти пришли.

Лебиус провел маркграфа мимо поскрипывающего, вертящегося на одном месте колеса на подставке – вроде беличьего, только больше. Только тяжелее. Только – для людей. Там, внутри, за мелькающими спицами – тоже магиерские слуги. Двое. Вросшие головами и поднятыми руками в толстую ось. Оба идут сосредоточенной размеренной походкой, подминая под себя бесконечную внутреннюю окружность. Верно, уж не один час так ходят. А может, не один день. Колесо крутится. Что вырабатывает? Что качает? Какую функцию выполняет? Об этом можно только гадать. Или спросить.

Альфред повернулся к Лебиусу. Однако спросить не успел.

– Прошу вас, ваша светлость… – магиер с поклоном указал на широкий проход между двумя массивными шкафами.