Магия

– Куда? – в страхе спрашивал Икатоб

– От кого! Выр или другие опустошённые скоро примчатся сюда, – быстро ответил Олдор.

После чего он окончательно затушил пламя. Боялся, что дым может кого-нибудь привлечь. Мальчишка наблюдал за ним. И как только Олдор начал быстро уходить с места стычки, Икатоб кинулся за ним. Они двигались в сторону севера.

– Обещаю, что мы поговорим, но не сейчас. Нужно найти безопасное место, – Олдор снова велел Икатобу не задавать лишних вопросов и шагать быстрее.

* * *

Вновь смерть. Заслуживает ли её Хмошэ? – Нет. Но разве Древнее Кладбище – это то место, где правит справедливость и добродетель? Так значит и мерило иное… Глупо судить море за то, что оно постоянно нагоняет волны на сушу. Так и на землях нежити, смерти здесь настолько же обыденно явление, как и то, что каждый день, сменяется новым.

Безумный храмовник очнулся где-то неподалёку от Поляны Ста Смертей. Достижение им (9) опустошения, ничего хорошего не значило. Теперь его невообразимая глупость и детская любопытность сменились на настоящее безумие с неконтролируемой агрессией.

Валяясь на земле, он смотрел в разные стороны. Мысли не посещали его разум, тот стал слишком ущербным для способности мыслить. Зато в нём освободилось очень много место для агрессии, которая полностью завладела беднягой Хмошэ. Если раньше он вёл себя, как совсем-совсем маленький ребёнок; его внимание привлекали разные интересные штучки… То сейчас ничего этого не осталось, лишь агрессия. Злоба, направленная абсолютно на всё. Хмошэ не могу думать, в его голове бурлила агрессия, он «хотел» разрушить всё, от самых мелких частичек пыли до целого мира.

Ещё не успев встать, он треснулся себя пару раз кулаком. Пнул землю, даже укусил серый корень, который торчал из земли совсем рядом. Поднявшись на ноги, он начал подпрыгивать. Казалось, что безумец пытается проломить землю. Предположение, очень близкое к истине… Но с серой пыльной почвой ничего не происходило, лишь вздымалась пыль, которая вскоре оседала.

Тогда храмовник «решил» напасть на дерево. Выбрал случайное и подошёл к нему, начал избивать ствол. Бил кулаками, пинал ногами и ударял коленями. Стукался лбом и даже пытался укусить, но рот не раскрывался настолько широко. Впрочем, его нападение особо-то дереву не навредило, а вот кости рассыпавшегося скелета покрывались трещинами, местами откалывались и крошились.

Какая-то внутренняя сила остановила его, иначе Хмошэ мог буквально стереть себя в костный порошок. Больше агрессии по отношению к неодушевлённым предметам он не испытывал. Теперь ему хотелось только убивать. Причём не всех живых существ, а только опустошённых. Впрочем, если некая внутренняя сила не остановит его то, он с удовольствием будет нападать на всех подряд без исключения, и даже на насекомых.

…ш-р-пых…

Кто-то шуршал в лесу. Звук сразу привлёк безумного Хмошэ, который искал других опустошённых. Из зарослей, на Поляну Ста Смертей вышел маленький скелетик, ростом примерно с трёхлетнего ребёнка. Оказалось, что это девочка. Которая, судя по её возрасту уже вполне могла говорить.

То, во сколько начинает разговаривать ребёнок показывает его принадлежность. Например, дети магов произносят первые слова, раньше обычных детей на полгода или больше. А дети бедных простолюдин, которые всю жизнь тратят на тяжёлую работу, или людей, живущих в глубокой глуши, начинают говорить ещё позже.

Опустошённая девочка раскрыла маленький ротик, в её челюстях ещё оставались два ряда зубов. Молочные и коренные, которые скрывались в челюстных костях.

– Аа-а, та-та? Ням-ням…

Как оказалось говорить она ещё не научилась. А может раньше она и умела, но уже успела набрать (7-8) опустошения и потерять даже детский разум. Что и не удивительно, никто не будет церемониться с маленькой беззащитной кучкой душ.

– Р-р-р-р, – прорычал в ответ Хмошэ.

Он побежал на маленького скелетика и снёс его. Затем начал избивать девочку кулаками…

– А-а-а, – визжала маленькая опустошённая, но боли она не чувствовала. Только страх.

Маленькие косточки не выдерживали и ломались… Вскоре от маленькой девочки остались только осколки и горстка белой пыли. Печально. Но агрессия храмовника лишь получила огромную дозу подпитки. Если бы только прежний Хмошэ знал, что будет убивать маленьких опустошённых девочек, то он бы приковал себя где-нибудь в укромном месте и надеялся, что его никто и никогда не освободит.

Но сейчас им двигала лишь жажда чужих смертей. Потоптавшись на останках скелетика, он готовился бежать в лес, но увидел, как из дыры на Поляне Ста Смертей брызнула кровь.