Магия-7

Так будь же ты, (имя), смирен и кроток

Для меня, Божией рабы (имя).

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

При необходимости слово «раб» меняют на слово «раба» и наоборот.

Чтобы вас никто не обижал

Есть люди, не умеющие за себя постоять. Им надо знать и носить при себе такой оберег:

Укрепи меня, Господи, своим духом.

Свят чист, Свят крепок,

Заговор до меня, рабы (имя), лепок.

Пересыпь меня, Господи, желтым песком,

Прикрой меня толстым хрящом.

Тот песок желтый не сосчитать,

Так и меня, рабы Божией (имя),

Никогда и ничем не взять:

Ни колдуну, ни колдунице,

Ни чернецу, ни чернице, ни царю, ни царице,

Ни сотнику, ни судье.

Будь, оберег Божий, при мне, Божией рабе (имя).

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

От пустых придирок

Говорить в спину тому, кто без нужды изводит придирками:

Есть у меня губы, есть у меня зубы.

Губами выедаю, зубами выгрызаю:

Всякое зло, всякие придиры.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Без веры веры не бывает

Призывание святой помощи

Из письма: «…Добрый день, дорогой мой человек Наталья Ивановна! Пишет вам спасенная вами Валентина Егоровна. Все, что я напишу в этом письме, чистая правда. О вас я слышала еще много лет назад, а потом у меня появилась ваша книга. К этому времени я уже сильно болела и была на первой группе инвалидности. Врачи не смогли мне помочь, и я с каждым днем теряла силы, лежа одна в квартире. Порой была по пояс в дерьме, на мокрых простынях, детей у меня не было, так уж получилось, а муж, как я заболела, помучился со мной, да и ушел к сестре. Да и то его можно понять, пять лет я почти не вставала.

Однажды пришла ко мне соседка Лиза, посмотрела на все и говорит:

– Ты бы, Валя, не закрывалась. Или ключи мне дай. Не дай Бог умрешь, никто и не узнает. Неужели у тебя никогошеньки из родных нет?

Я сказала, что нет. Лиза спросила меня, на кого я квартиру завещала, если родных никого нет. На этот ее вопрос я промолчала. Но Лиза снова про это заговорила. Она предложила, что будет у меня убирать и кормить меня, но с условием, что я оставлю на нее завещание.

С этого вечера она стала ухаживать за мной и следить за порядком в квартире. Надо сказать, что от своей несложившейся горькой жизни я имела подозрительность и никому никогда не доверяла. Я понимаю, что это нехорошая черта, но какая есть, такая есть.

Стала я думать, лежа в постели, что не исключено, что соседка ускорит мою кончину. Однако с виду Лиза была ласкова и заботлива, уговаривала поесть, так как у меня не было аппетита и сил не было поесть. Чтобы меня уговорить съесть несколько ложек каши, разговарирала со мной как с маленькой обо всем подряд, а в основном больше о вас. У нее были ваши книги, вот она из них мне все пересказывала, а потом вслух стала читать.

С каждым днем, оставаясь одна, я все больше думала о вас, Наталья Ивановна, и разговаривала с вами мысленно. Обращалась к вам то как к матери, то как к сестре. Жаловалась вам на свою горькую долю. Мне казалось, что вы слышите меня и жалеете. Однажды Лиза принесла вашу новую книгу, я так обрадовалась ей и говорю:

– Лиза, ты только не смейся. У меня в душе такое чувство, интуиция, или еще как сказать. Я уверена, что если бы я поцеловала руку или хоть краешек подола у Натальи Ивановны, то выздоровела бы, не умерла и все бы у меня было хорошо, как при родной маме, когда я была еше девочкой.