Магия без памяти (СИ)

— Добрый день, мистер Нотрил! Осматриваетесь? — слышу удивительно веселый тон директора. Меня он отчитывал совсем другим голосом.

— Да, мистер Даутер. Предпочитаю ознакомиться с условиями работы, прежде чем на нее соглашаться.

— Вы уже готовы дать окончательный ответ?

Разговор продолжается на лестнице. Похоже, они вдвоем начали спускаться. Я ищу более укромное место, чтобы остаться незамеченной. Вжалась в темный угол, навострила уши.

— Я обдумал ваше предложение. Скажу откровенно, мистер Даутер, суета здешних мест мне не по нраву, — ой какой пафосный. — В академии спокойно, со студентами общаться проще, чем со школьниками, так что я предпочту остаться на прежнем рабочем месте.

— Мистер Нотрил, мы можем рассмотреть и другой вариант. Вы будете вести уроки истории магии только в старших классах. Вы сможете совмещать.

Голоса начали приближаться, услышала шаги слишком поздно. Две мужские фигуры поравнялись с углом, за которым стою я. Отвернулась, превратилась в статую. После минутной тишины услышала продолжение разговора и поняла, что они прошли мимо. Надеюсь, в тени лестницы они меня не заметили.

— Я вас понял, мистер Даутер, но я принял решение остаться лишь в академии.

— Что ж… очень жаль. Ни об одном другом педагоге я не слышал столь восхищенных отзывов студентов и преподавателей. И это всего за несколько месяцев, пока вы работаете в академии. Студенты вас любят, у вас лучшие показатели по успеваемости. Вы сотворили чудо с вашей группой. Преподаватели не могут на них нарадоваться, а группа, как я слышал, из сплошных… как бы выразиться… из сплошных Катарис… Чтобы вы поняли, это дети без ума и воспитания.

Хм… Вот, значит, как. Наша фамилия уже как фразеологизм. Скоро ею начнут непослушных детей пугать. «Вот вырастешь, будешь как Катарис».

— Я думаю, это результат работы всего преподавательского коллектива.

— Не скромничайте, мистер Нотрил…

Расслышать последующие реплики я уже не смогла. Итак шагала следом, якобы мне тоже в том направлении. А вообще-то да, они направились к выходу, и мне домой пора, так что я неспециально шла следом, и вовсе не подслушивала. Больно надо.

А вообще интересно. Если этого преподавателя так хвалят, может он не маньяк? Все равно странный. Надо держаться от него подальше. И хорошо, что отказывается вести уроки в школе. В академию я вряд ли поступлю, так что свое обещание он не сдержит. Разве что если продолжит преследовать меня в школе.

Вечером обнаружила в боковом кармане своего рюкзака визитку Элима Нотрила. По какой-то странной причине мне захотелось заглянуть и во второй боковой карман. Там оказалась вторая визитка. Позже еще одну нашла в кармане куртки, затем в блокноте и в тетради по математике, еще одну в ланч-боксе…

Точно маньяк.

ЭЛИМ НОТРИЛ

— Алита, я уже не знаю, что делать! Она считает меня извращенцем! Представляешь?

— Ну а что ты хотел, братец? Ходишь за ней по пятам, подсматриваешь, появляешься неожиданно рядом, причем там, где тебя не должно быть. Ты правда похож на маньяка! — сестра смеется, раскладывая на рабочем столе свои эскизы.

— Я хочу за ней присматривать. Она все время вляпывается во что-то. Эти малолетки не дают ей прохода… Конечно, выбрали самую красивую девочку в школе, вот и тягают ее за волосы. Такое ребячество…

— А она что? Флиртует с ними?

— Да нет, отбивается, убегает. Такая крохотная, а такая бойкая… Ох, я уже не знаю, как я все это выдержу. Хочу взять ее на плечо, увести домой и больше не выпускать.

— Элим, ну ты правда, как маньяк! Ей пятнадцать! Ты не забыл?

— Алита, я же не в постель ее тащить собрался! Закрою у нас дома, пусть сидит, читает, расслабляется. А как подрастает, тогда женюсь и… в постель можно будет. Все равно в той школе ничему умному не учат.

— Социализация важна. Да и не можешь ты управлять ее жизнью. Похитить ребенка хочешь?

— Да не такой уж она ребенок… С виду да, но говорит так, будто ей не меньше сорока.

— Элим, дай ей свободу. Она должна прожить свое детство без оков. Ты не вправе лезть в ее жизнь, пока она тоже не почувствует предназначения.

— Я знаю, но это так бесит! Я должен ее защищать, быть рядом, обеспечивать ее. Мне жалко смотреть на мою девочку. Худая настолько, будто не ест ничего. Какой-то скудный бутерброд в перерыве жует, но это разве еда? Всегда в одной и той же одежде, а рюкзак давно разваливается. Куда смотрят ее родители, не понимаю!

— Элим, она еще не твоя. Заявлять о предназначении до восемнадцати нельзя. И то не факт, что она почувствует его, когда станет совершеннолетней. Мы ведь не знаем, как это бывает, никто из нас не встречал предназначение в таком раннем возрасте.

— Ты права. Есть теория, что предназначение ощущается только с двадцати. Но мне что ждать еще пять лет? Я не выдержу!

— Элим, ты ждал ее пятьдесят лет… Еще пять — это ерунда, — сестра утешает, поглаживая по плечу. — Ты в любом случае побил наш семейный рекорд — встретил свое предназначение раньше, чем кто-либо из нас.

Я улыбнулся. Вышло печально — сам знаю.