Магия, что обитает в твоём тёмном сердце (СИ)

— Да, было трудно, — улыбнулся парень. — Перед тем, как мой рассудок прояснился, я и не держал задней мысли о том, что могу ошибаться.

Главарь с удивлением взглянул на лучшего друга, еле подавив оханье. Впервые Змей расплылся в настоящей улыбке. Добродушной и сияющей. Это была не скользкая усмешка парня, чью душу поглотило Хранилище Души. «Неужели амулет не доконца пожирает наши сердца?» — мелькнуло в мыслях Пса.

— Но как же ты тогда смог разогнать весь этот туман в голове?

— Живёшь здесь четыре года, — выдохнул Змей, пытаясь снять с себя улыбку, — но так и не знаешь, что стены у нас тонкие. Прибавь крик Кошки, который слышали все за километр.

— Так ты слышал весь наш разговор?!

— Каждое слово. Особенно было интересно выслушать ваше мнение обо мне. Вот и ваши возгласы впитались в моё сознание.

Все были настолько поглощены разговором о внезапном извинении Змея, что мигом забыли о виновнике происшествия. Никому не было интересно, о чём разговаривают два друга.

Однако, как известно, Голубка как всегда стояла одна, прижавшись к стене в дальнем углу. Прошлый пережитый ужас, нанесённый Львом, всё ещё не отпустил девочку, везде ей мерещилась опасность. И даже мирная обстановка не приносила утешения.

Опустив голову и глубоко вздохнув, Голубка почувствовала, заметила боковым зрением что-то чёрное и мягкое, окутывающее её шею. Девочка слегка вскрикнула такой неожиданности.

— Не бойся ты так, — утешил Голубку пусть и знакомый, но одновременно и чужой голос.

Русая девочка подняла голову, заметив перед собой веснушчатое лицо Зайца. Поправив на носу очки, парень тихо прошептал:

— Это пустяк, который я могу сделать, чтобы загладить вину.

Голубка натянула на лицо шарф, пытаясь закрыть им даже глаза, чтобы скрыть следы смущения. Однако Рома заметил, что руки девочки побледнели и задрожали, отчего он пролепетал:

— Не нравится?..

Если бы владелица амулета голубя действительно не обладала хоть какой-то смелостью, то почему она не вправе называть себя трусихой? Девочка стиснула зубы, мигом сорвала с головы шарф, сильнее заматывая его на шею, посмотрела в глаза Роме и, не обращая внимание на его удивление, уверенно процедила:

— Если я ничего тебе не сказала, это не значит, что мне не нравится!

— Господи, Голубка умеет кричать! — в сердцах воскликнула Кошка. — Теперь я видела и слышала всё!

Заяц неуверенно кивнул в сторону русой девочки и отошёл в сторону Пса и Змея. Убедившись, что парни их не услышат, Кошка прошептала на ухо подруге:

— Ты же говорила, что ненавидишь чёрный цвет. И шарфы тоже не носила…

— Просто… — пролепетала Голубка, закрывая глаза. — Хочется его носить.

Кошка лишь пожала плечами. Возможно, она как-то и понимала Голубку, но страх перед тем, что блондинка случайно раскроет свой секрет, заставлял её молчать. Девочка нащупала в заднем кармане джинсов помятый и слегка пожелтевший от времени лист бумаги и, улыбнувшись, предалась тёплым воспоминаниям.

Когда Пёс и Змей заметили, что к ним подходит Заяц, то сразу же смолки, глядя на него с некой опаской. Рома сделал вид, что не замечает этих прищуренных взглядов и приветливо улыбнулся:

— Я готов понести любое наказание.

— Лучше молчал бы, дурак! — послышался голос сестры в противоположном углу. — Надеялся бы, что они забудут! Надежда всегда умирает последней!

— Ну, если так хочешь, — протянул Пёс, сделав вид, что не услышал слов Волчицы, — то завтра мы втроём начнём уборку в других квартирах. Штаб у нас лишь в одной квартире, а из-за нашей лени каждый мог бы жить в отдельном доме! Вся улица у нас в распоряжении, чёрт возьми! И что мы делаем с нашим счастьем и богатством? Правильно, продолжаем жить в единственной нормальной квартире, до которой у нас дошли руки четыре года назад. Остальное — море пыли!

— П-подожди, как втроём? — заикаясь, произнёс Заяц, непонимающе осматривая своих собеседников.

— Не ты тут один предатель! — ухмыльнулся Пёс, показывая на себя. — Возможно, Лев рассказывал тебе уже о моих злодеяниях, а возможно и нет… Мы едва знакомы, но думаю, что за то время, когда ты не знал меня, ты уже составил обо мне приличные мысли, касающиеся моего гнусного характера. Я ведь тоже теперь вправе называть себя маньяком-убийцей. И Змей недавно маленько погорячился… Он тоже хочет с нами пойти, да?

— Но вы оба делали всё неосознанно! — возразил Заяц. — Вы не понимали, что творите! Я же осознавал всё. Я сдал всех вас Льву, я едва не обрёк на смерть Змея…

— Поверь, уже два раза её видел! — засмеялся черноволосый парень. — Дары и твоё «убийство». И эти два раза я почему-то воскрешался без единой царапины. Может, я правда получил свой дар Бессмертия? Это же чудо!

«Это же Лебедёва!» — мысленно поправил друга Пёс. Он понимал, что если Лев не врал, то материнская привязанность всегда преследовала Змея. В ней пробудились силы рода ведьм, о которой в банде Эрнагесена никто ничего не знал, и которая послужила крепкой основой для сил Хранилищ Души.